Все стихи 2016 года по алфавиту
Шрифт:
Траве иссохшей - нищенке босой,
Просящей подаяния дождя,
Дурманом глаз и мыслей, и ушей,
Дорог, стремлений А увидеть Б,
Дымленьем строк и миру, и тебе,
Улыбок - хоть верёвочки пришей.
Любви к святой земле расплывчат нимб,
В молитве небесам земли персты,
Туман - предтеча с млечностью пути,
И звездопад для паперти под ним.
Пустой
Когда б она могла сказать,
Тебе подобно - хлёстко, сильно,
Моя прекрасная гроза,
Наевшись облаками пыли,
Строками сердце разрядить,
Молниеносно землю жаля;
И всё, что от земли в груди,
Вернуть, озоном освежая,
Дабы живущие на ней
Под грохот колесницы Зевса
Прочли про запылённость дней
Дефибриллятором для сердца.
Гроза! Не расщепляй стволов,
Не нагревай громоотводов,
А предвещай рожденье слов,
Когда твои отходят воды.
Стихам бы так заговорить -
Твоим могуществом, ах, если б...
Трясётся по стране, искрит
Пустой поэзии троллейбус
И тормозит, где - под уклон,
Где повороты и ухабы.
Маршрут "До Светлого". Салон
С "Ах, чтоб тебя!" какой-то бабы.
Пустой состав
Усталый дизель пятился по-рачьи,
Таща состав суставчатый навстречу
Закату, и бессмысленно бурлачил,
Как будто он реке противоречил.
Вагоны умножались календарно
Пустыми, словно сцепленные дыры
Глазниц в шеренгах мёртвых, безударных,
Бессловно доверявших командиру.
И годы в сцепке грузы не вмещали,
И не служили датам помещеньем,
Их не встречали в городах мещане,
Не провожали в избах с угощеньем.
Все стрелки часовые обездвижив,
Последняя война сомкнула вежды,
И Бог разочарованный не выжил,
Погибнув с человечеством-невеждой.
Пытка
Мне кажется, что глаза Берлиоза (не композитора) открылись на жизнь впервые уже на блюде. Поэтому они были так печальны
Застыли в масле облака
Псевдодвижением, строкой,
Рукав реки идёт реке -
Его покрой нашли века,
Что облаками высоко
Не описать ничем в руке.
Ударам кисти и пера
В холсте, в тетради запереть
Пространства вольное нутро
Нельзя, не испытав утрат,
Жизнь оценить - не умерев.
А с маслом Аннушка в метро...
Не потеряв, не утонув
На этой - плоской стороне,
На той, где небо, а не дно,
Нам осознать свою вину
За всё тетрадочное дней -
Растрат всего, что раз дано,
Соединив и цвет, и звук,
Движенье рек, времён слова,
Существованья торжество.
Молчит взахлёб не наплаву -
На плоском блюде, голова,
Безбожное убожество.
Раввину
Как Иудея - борода,
Белее белого сорочка,
Спина преклонна, как года,
Сюртук чернее чёрной ночи,
Улыбка - мудрости рюкзак,
В морщинах - доброта и строгость,
Усталей устали глаза -
Глаза печальные бульдога.
Раввин, растя, как пейсы, жизнь,
В которой всё торообразно,
Мне, нееврею, расскажи,
Зачем она - предсмертный праздник?
На Тору тратить? Вместе с тем,
На вид она - рулон обоев,
Дизайн национальных стен.
Бетон - один для вас и гоев.
Одни отцы лежат в гробах
С одной и той же верой в чудо,
И мы с тобою - два горба
Давно бредущего верблюда
В песках вселенского холста.
Попутно мы рисуем очи
И рукy с книгой без кнута,
Добро в смирительной сорочке.
Сюртук темней теней в ночи,
Над ним чернеет шляпа-глыба.
Напичкан мудростью, молчишь -
Как фаршированная рыба.
<