Все своими руками! Хозяйственные будни оруженосца
Шрифт:
Я так увлеклась, что не сразу поняла, что шевеления, кроме как моего собственного, давно не ощущается. Уж с посудой слишком много времени не требуется, чтобы разобраться. А судя по моим уставшим рукам, я тут уже с часик как заведенная землю лопатила. Хьюберт нашелся не сразу, возле колодца его не было, впрочем, и посуды там тоже не было. Значит, ушел еще куда?
Мелодичное мугуканье донеслось откуда-то сбоку от основной постройки. Сама бы я, честно говоря, не заглянула за этот угол, не в ближайшие дни, а там оказалось все достаточно интересно. Я даже
Это был боковой вход в нечто, что можно было бы назвать кухней. Основной или запасной — я не разобралась, но здесь были выемки под разные продукты, печь — неработающая и, откровенно говоря, не сразу в том закопченном большущем блоке можно было ее опознать, а еще какое-то подобие бассейна, куда крошечным ручейком стекала вода, немного задерживалась и сливалась куда-то дальше.
Хьюберт сидел на бордюрчике и напевал. Посуда с тряпкой и песком валялась уже в воде, возможно, даже помытая, все же едой не пахло. Впрочем, занят Хьюберт сейчас был явно не самым полезным делом. У него в полном разгаре был сеанс ухода за руками.
В руках у него был кусочек какой-то тряпицы и короткий ножичек — вот и весь маникюрный набор, но ему хватало. Периодически Хьюберт вытягивал руку, растопырив пальцы, и любовался, потом с новыми силами бросал себя на полировку того или иного ногтя. С мозолями у него тоже был разговор короткий — он мазал ладони чем-то… Почему чем-то?! Смальцем он их и мазал, скотина!
А я как бы между делом на свои руки посмотрела — черные, в земле, натруженные — и такая злость взяла.
— Вот, значит, что такое рыцарь короля, да? — гаркнула я так, что Хьюберт чуть в воду не свалился, но наглости это его не лишило. Он картинно приподнял бровь.
— Я помыл посуду, — указал он пальцем на котелки.
— А дальше?! — озверела я. — Я же сказала, на все у тебя четверть часа!
— Ну так четверть часа прошла, а ты не появилась, — с невинной мордой пожал он плечами. — Я посчитал, что имею право делать то, что мне нужно. Ты же делаешь то, что нужно тебе.
— То есть копаю я только для себя, да? — и не возьмешь же его за космы, не потянешь за собой. Просто потому что у нас габариты разные. И так бы я уже приложила ладонь к лицу, если бы руки не были в земле. Но приходится выдохнуть.
Ничего, подобное я уже проходила в своей жизни. Куча народа есть такого — пока не пнешь, не полетит. Они будут создавать очень активно видимость работы, да такую, что и сама поверила бы. Они в этом профи. А вот ягодицы поднять и показать результат — это уже слишком, ради такого нужен надсмотрщик с палкой или хотя бы система дельная поощрений и наказаний. Увы, чаще среди этого брата все же наказаний… Поощрения многие любят считать чем-то само собой разумеющимся.
— Так, задницу поднял и за лопату становись! Чтобы когда солнце будет на высоте ограды замка, я увидела ровный прямоугольник пять шагов в ширину, длина там уже есть, и хранилище! Кто не работает,
— Но если не есть, то и работать сил не будет, — ввернул Хьюберт что-то логичное, но мне сейчас ой как невыгодное. И сапогом здесь не пригрозишь, все же важно, чтобы он сам дошел, своим мозгом, что еда не может появляться ниоткуда. Что нельзя просто всегда переодеваться в монаха и есть на халяву. Лучше бы иметь твердую стену в виде натурального хозяйства, нормально отстроенного замка, отличных товарно-денежных отношений с селянами и так далее… А, и отсутствие преследования со стороны закона не помешало бы. Но это уже вопросы к закону и монаршим особам, а также к матримониальным планам самого Хьюберта.
— Головой-то думать начни, а? — устало проговорила я. — А если не можешь головой, то вон лопата — и вперед. А я за тебя в это время думать буду, договорились?
— Ты все еще мой оруженосец!..
— А ты типа, конечно, рыцарь. Но, раз, за твою голову награда мизерная назначена. Два, непонятно за какие подвиги ты в рыцарстве, может, за кудри и красивые слова, нет? Три…
— Как не рыцарь?! Да ты знаешь, как мой род охранял границы королевства? Знаешь, как я стоял плечом к плечу с королем? Как мы вместе выпили не одну чашу вина?.. — надулся Хьюберт.
— Вот насчет вина я верю. Пил и болтал — это про тебя, — я рассмеялась. Ну право, признал бы уже, что рыцарь из него так себе. Но нет же, о какой-то чести и совести рассказывал, когда в телеге у нас чье-то добро — ложки, сковородки, ковры, а сам замок, который некрос охраняет, настолько шикарен, что еще немного — и одни камни останутся. И земли пока никто не растягал только оттого, что вокруг дракон летает. А не летал бы, то все соседи бы уже заняли. Еще бы, плодородная земля пропадает. Вот она — рыцарская слава, вот она — гордость и всякие другие мифические штучки…
В общем, высказала я все. Не удержалась. Посмеялась, так сказать, над самым дорогим. Но пора, однако, розовые очки снимать, первые тридцать лет детства поди закончились, а сорокового года я ждать не буду! Рыцарством он мне тыкал!
— Ты такой рыцарь, который от дракона бегает и эти же драконом свои проблемы решает!
— Ты еще посмотришь!.. — сказал мне Хьюберт и выбежал наружу.
А что смотреть? Что я не видела?
— На вскопанный огород посмотрю! — заорала я ему вслед и уже сама уселась на бортик бассейна. Ну а что? Мне бы тоже руки помыть, себя в порядок привести. Но и думалось здесь хорошо.
Помещение, естественно, нуждалось в ремонте, как и все здесь. Но печь — это уже супер. Это и вода горячая, и еда, приготовленная не на костре. Конечно, запах дымка придавал особенный привкус, но поигрались и хватит. Устроить пристойную кухню. Склад запасов. Жилые комнаты. Рабочие комнаты. Опять же: здесь и с деревом нужны работники, и с камнем. На то, чтобы в порядок привести хотя бы часть этого каменного сарая, нужна не одна телега с добром. Хотя…
Если бы предложить что-то тем же селянам такое, чего они не найдут нигде.