Все учесть невозможно
Шрифт:
Мы поднимались по ступенькам моего родного подъезда, и с каким же трудом давался мне этот подъем! В затылок дышал Леша. После сцены с его ручкой-самострелкой мне было нехорошо. К горлу подкатывала тошнота, и я чувствовала себя отвратительно. Ну, как бы еще чувствовал себя нормальный человек, по чьей вине мог погибнуть ребенок? Меня просто трясло, кружилась голова.
Мой охранник шел сзади меня, и я затылком чувствовала его улыбочку. Он был доволен
— Что я им сделала? — вырвалось у меня. Я обернулась, надеясь, что они не услышали мой возглас. Но — как бы не так! Леша самодовольно улыбался. Маленький Наполеончик.
Мы уже подошли к моей двери. Ключ долго не вставлялся — руки все еще дрожали.
— Надо меньше пить, — прошелестел за моей спиной Лешин голос.
— Какие у вас изящные остроты, — пробормотала я. — Чувствуется глубинный интеллект и оригинальность мышления.
— Молчать! — прикрикнул он.
И я не сдержалась.
Развернувшись, я смерила его с ног до головы презрительным взглядом и ответила:
— Послушай, детка. Я не знаю, чем я тебе так не нравлюсь, возможно, дело просто в особенностях твоего вкуса. Тебе нравятся женщины восточного типа, или наоборот — ты любишь пышногрудых пейзанок. Но попрошу раз и навсегда запомнить мои слова: я не заключенная. И разговаривать со мной подобным образом я тебе не позволю. Меня попросили помочь. Между прочим, эта просьба исходила от твоего босса. И, если я пожалуюсь на тебя, ты пополнишь ряды безработных. Ты все усек, детка?
Он стоял, беззвучно шевеля губами, и я прекрасно понимала, что именно в этот момент наживаю себе лютого врага. И в то же время я испытывала некое чувство свободы. Я поставила этого типа на место — и отстояла свои права.
Ирина продолжала молчать, как будто происходящее ее не касалось. Странная особа. Лешу можно понять — вон он какой убогий и несчастный. Но Ирина производила впечатление девушки с достатком. Я подозревала, что ее доходы превышают мои. Что же заставило ее стать «солдатом удачи» ПТН? Романтика в голове заиграла? Магия кожаных курток? Или она просто потомственная большевичка?
Дверь наконец-то поддалась, и мы вошли в квартиру. Я задержалась на пороге, пытаясь представить, что случится, если я сейчас…
— Без шуток, — раздался сухой голос Ирины. — Вы же сами говорили, что вас нанял наш босс. Проявляйте к нему уважение…
Она улыбалась. Я даже онемела от удивления. Она не только подпевает мрачным песням, она умеет еще и улыбаться! А я-то уже начала думать, что предо мной — ожившая статуя!
Насчет «уважения» к боссу мне очень хотелось возразить, но я сдержалась.
Моя собственная квартира была настроена ко мне недружелюбно. «Ну что за личностей
Я прошла в комнату. Телефон манил меня, предлагая себя в союзники. Я обернулась. Они следовали за мной шаг в шаг. Ну что ж, не судьба…
К телефону подсел Леша. Даже не соизволив спросить у меня разрешения, начал набирать номер.
— Машка? — прогундосил он. — Как дела?
Ответ он выслушивал сначала спокойно, потом его брови сошлись на переносице. Кажется, что-то в общении с собеседницей его не устроило.
— Вернусь, поговорим! — бросил он и кинул трубку. По его взгляду можно было догадаться, что ничего хорошего этой Машке ожидать сегодня не следует. Ее вечер будет безнадежно испорченным. Скорее всего ей дадут в глаз из-за неправильно расставленных тапочек или разбросанных кассет с записями какой-нибудь «красной плесени». От чего еще там тащатся наши люмпены?
— Поторопитесь, Таня, у нас мало времени, — сухо промолвила Ирина.
«А у меня его как раз много», — хотела ответить я. Но дразнить гусей не стоило. Мешочек с магическими костями я увидела сразу. Он лежал на телевизоре, и, когда я взяла его в руки, мне стало чуточку спокойнее. Все-таки кости — талисман посильнее, чем кетчуп. Кстати, о кетчупе… Я поискала его глазами. Совершенно забыла, куда я его поставила. Найдя его в коридоре, отнесла на кухню.
— Надеюсь, ты меня дождешься, — строго сказала я ему и пошла к выходу.
Если я задержусь еще немного, я начну выходить из себя, а мне так нужно было сохранять спокойствие…
Мы спустились вниз. Девочка по-прежнему прыгала по разлинованному мелом асфальту. Она посмотрела в нашу сторону и рассмеялась. Я бросила на Лешу опасливый взгляд — кто его знает, что у него на уме? Как в песенке Федора Чистякова — «просто я живу на улице Ленина, и меня зарубает время от времени». Куда его «зарубит»?
Заметив мой взгляд, он довольно хмыкнул.
Мы сели в машину и отъехали. Начинало холодать, и я обрадовалась, что успела переодеться в джинсы и свитер. Теперь мне стало уютнее. Разумеется, если в моем положении можно говорить об уюте.
Когда мы отъехали, Леша захихикал и заявил:
— А ручка была простая… Хорошо я пошутил?
Я вздрогнула. Мне так захотелось его ударить, что сдерживать себя было совершенно невмоготу. Я обернулась. Он сидел с улыбкой полного дебила и явно был доволен специфичностью своего остроумия.
— Ты просто гений черного юмора, — заметила я, — не стоит ли тебе поменять карьеру и податься из охранников в шуты?