Все укрепрайоны и оборонительные линии Второй Мировой
Шрифт:
Такая же судьба постигла и советские войска, оборонявшиеся в районе Заситино на рубеже деревень Заситино, Белые Ключи и Заборье. Этот узел обороны создавался для того, чтобы прикрыть дорогу от Зилупе на Себеж. Но представлял собой систему ДЗОТов, противотанковых рвов и эскарпов. Немецкая воздушная разведка вовремя определила его наличие и указала своим наземным войскам пути обхода.
По рассказам местных старожилов, в деревне Заситино ожесточенный, но недолгий бой вел опорный пункт, состоящий из нескольких железобетонных укреплений, расположенный на Грым-горе (отметка 178,9). Этот опорный пункт вступил в бой, когда немцы показались со стороны деревни Могили. В ответ на огонь советских ДОТов
Несколько иная картина произошла на другом участке Себежского УРа — в районе деревень Ляхово и Дедино. Здесь через старую линию госграницы и, соответственно, линию укреплений проходила только одна дорога, которая начиналась из Латвии, от хутора Суржа, пересекала по мосту неширокую пограничную речку Синюха и выходила на территории СССР в деревни Асетки. Далее от деревни Асетки в глубь территории СССР вел булыжный большак, который проходил через деревни Иорино (совр. Ляхово), Стеймаки, Черная Грязь и выводил прямо на Себеж. Помимо дороги через Асетки в тех местах имелись и полевые дорожки, ведущие через линию госграницы. Но все они были узкие и шли через заболоченные низины, пролегающие сплошной полосой от деревни Асетки до южного берега озера Дединское. Поэтому вполне понятно, что немцы для наступления выбрали дорогу через Мейкшаны и Асетки на Иорино, где оборонялись части 170-й стрелковой дивизии и пограничники.
Первыми противника встретили пограничники, оборудовавшие в районе своей заставы небольшой полевой оборонительный рубеж. Немецкое командование не стало штурмовать этот рубеж, постаралось обойти пограничников с фланга. И те, увидев угрозу окружения, отошли от своей заставы в район деревни Скрабово.
На окраине Скрабово неприятель был встречен огнем с опорных пунктов, находившихся на двух противостоящих высотах, между которыми пролегала дорога. На гребне одной из высот были оборудованы два капонира, в которых были установлены 45-мм орудия. Капониры соединялись между собой траншеей полного профиля. Сама высота была оборудована для круговой обороны. Но, по неизвестной причине, гарнизон этой высоты оставил ее без боя.
Трехамбразурная огневая точка
Секционная многоамбразурная огневая точка
Сопротивление противнику было оказано гарнизоном другой высоты. Хотя она и была несколько ниже первой, но с нее был лучший обзор и, соответственно, обстрел в сторону дороги. Поэтому красноармейцы именно там оборудовали свои позиции и приняли бой. На этой высоте в капонире было установлено одно орудие. Там же, в окопе, располагалось несколько пулеметов.
Когда на дороге появились немцы, орудие открыло по ним огонь прямой наводкой. Немцы ответили прицельным огнем из своего орудия. Причем интенсивность их огня была намного выше. В результате такой «дуэли» часть защитников высоты погибла, другая оставила занимаемые позиции и отошла в близлежащий лес.
Между деревней Князево и дорогой на Дедино находился пулеметный полукапонир, который и встретил огнем противника. В нем, по воспоминаниям местных жителей, сражались пограничники, которые все погибли в этом бою.
По
Достаточно подробно изложил свои воспоминания о боях в Себежском УРе Шмелев В.Ф. (были опубликованы в Военно-историческом журнале). Он пишет следующее:
«30 июня к нам подошло подкрепление — пехота. Когда пехотинцы вырыли на холмах окопы и расположились в них, мы, в отсутствие боевых действий расслабившиеся и даже прозвавшие наши долговременные огневые точки «домом отдыха туристов», наконец поняли, что этот укрепленный район будем оборонять довольно серьезно. Надеялись, что врага дальше не пропустим, а когда 3 июля 1941 года слушали по радио выступление товарища Сталина, то и вовсе уверовали в скорое освобождение от оккупантов захваченных ими районов. Впрочем, и в дальнейшем даже в самой трудной обстановке мы верили в окончательную победу над врагом.
4 июля с утра нашему батальону пришлось вести напряженный бой. Пехота была выведена скрытно с рубежа, о чем мы до самого вражеского наступления немцев не подозревали. Немцы вначале открыли артиллерийский огонь, обработав основательно нашу оборону, правда, не нанеся нам потерь, так как все находились в ДОТах. Когда же они двинулись в атаку, то пулеметный огонь из ДОТов, расположенных по фронту, покосил их изрядно. Атака захлебнулась. Тогда они, перегруппировав силы, выдвинули орудия на прямую наводку и стали стрелять прямо по амбразурам, вернее, по мешкам с песком, и в ДОТах появились раненые. Но и из повторной атаки тоже ничего не вышло. Три раза пытались немцы взломать нашу оборону и все три раза вынуждены были откатываться назад.
Наш взвод в бой не вступал, так как амбразура нашей огневой точки была направлена в тыл, о действиях же фронтового ДОТа рассказали добравшиеся к нам оттуда четверо раненых красноармейцев. Не в состоянии одолеть наш рубеж, фашисты решили обойти его с тыла, однако там наткнулись на наши ДОТы. Мы встретили их губительным пулеметным огнем. Прекратив временно активные действия, противник расположил в укрытых местах снайперов. Если замечал движение, то немедленно летели снайперские пули. Мы потеряли не только всякую подвижность, но и возможность вести повсеместное наблюдение. К нашему ДОТу с закрытой от нас стороны проникли несколько немцев и забросали нас гранатами. Прямого вреда не причинили, поскольку осколки ударили лишь по стенкам хода, но дым от сгоревшего заряда заполнил весь ДОТ. Кто-то крикнул «газы», и мы суетливо надели маски, но очень быстро поняли, что дым — от порохового заряда.
Через некоторое время ДОТ, где находился наш взвод, оказался полностью блокированным. Кто-то предложил прорваться через амбразуру с гранатами, но это предложение было отвергнуто. Решили ждать ночи, чтобы бесшумно снять вражеского часового. С часовым даже не пришлось возиться — он уснул. Не поднимая шума, мы парами двинулись в темноте через боковой выход к траншее. Я был во второй очереди. Когда первые двое вползли в траншею, тронулись мы с напарником и вскоре наткнулись на них. Шепотом спросили, в чем дело. В траншее, как оказалось, маячила чья-то тень. К счастью, это была всего-навсего шинель, оставленная кем-то случайно. У нас отлегло от сердца. Мы поползли дальше.