Всё устроится
Шрифт:
– Это которые долги выбивают?
– Они самые. Вы даже не представляете, что они вытворяли. Твари последние! Простите, у меня нет других слов. Как-то звонят мне и говорят: «А вы в курсе, что ваш сын в реанимации?». Я в шоке, вся трясусь, ничего не понимаю. Сын-то в школе, на занятиях. Может, реально что-то случилось. Набираю Вовке по мобильному, а он так спокойным голосом: «Мам, давай попозже. Я пока в столовой обедаю».
– Вот шакалы…
– Или другой случай. Звонят уже Михаилу: «Вашу жену сейчас насилуют по такому-то адресу». Он несётся туда с
– А что Михаил не рассказал полиции про этих…как их?
– Коллекторов. Рассказал, да больно там слушают. Никто не стал разбираться. Даже заявление не приняли. Мол, у них таких жалобщиков навалом. Сотни подобных случаев. Все люди сейчас в кредитах. Микрофинансовые конторы на каждом шагу. За должниками охотятся коллекторы. Мы пытались выпутаться. Продали всё, что можно: квартиру, машины, мебель, ювелирку. Переехали к родителям Михаила, в «двушку». Долг всё равно еще оставался очень большим. Планировали и дачу весной продать, но передумали. Михаил хотел, чтобы летом мы жили здесь, на природе. Подальше от всего этого кипиша, коллекторов, нервотрёпки.
– Прав, мужик! Здесь тихо, спокойно…
– В июне мы решили ехать на дачу, у детей начались каникулы. Собирали вещи, и вдруг Михаил пропал. Оставил мне письмо, где просил за него не волноваться. Естественно, я сразу в полицию. Там «обрадовали» – ваш муж обвиняется в мошенничестве в особо крупном размере и объявлен в федеральный розыск. Еще и коллекторы на меня стали наседать. Я взяла детей и скорей сюда. Эта дача записана на родителей Михаила, поэтому конфисковать её не могут. Да и в самом деле, здесь как-то спокойнее. Вся издергалась уже в городе.
– Ты вот что, Оксана… – Макарыч положил ей руку на плечо. – Если надо, обращайся ко мне за помощью. В любое время, не стесняйся. Я – рядом, зови.
– Спасибо…
Оксана отвернулась к окну и заплакала.
Через три дня Макарыч принялся возить скошенную траву к себе на участок. Там хорошенько подсохнет, и можно будет сжечь в контейнере. Зола пойдёт на удобрения для огорода.
Оксана с детьми ушла на реку. Денек выдался – благодать! На чистом голубом небосводе весело сияло июльское солнышко.
– Самому бы скупнуться – мечтательно произнёс Макарыч. – Ладно, как управлюсь, слетаю.
Высыпал очередную тачку у себя во дворе, двинул за новой партией и тут его окликнули:
– Здорово, дед!
К нему навстречу шли двое. Откормленные, мордатые.
– Здорово…
– Здесь у вас проживает гражданка Чувилова?
Макарыч снял фуражку, неспеша вытер пот ладонью.
– А вы сами кто будете?
– Оперативные работники.
– Из милиции что ли?
– Давай так отец: здесь вопросы задаю я! – повысил голос, который постарше, усатый.
– Да вы не бойтесь – успокоил
– А чё мне бояться? – сплюнул на землю Макарыч. – У меня совесть чиста.
– Так Чувилова здесь проживает?
– Кто ж его знает? Я в гости не к кому не хожу. Сам по себе. Кто тут живёт – мне и дела нет.
– Понятно…– занервничал усатый. – Сдаётся мне, ты нам мозги ебешь, старый. Не знает он. Вы все здесь «вас-вась». Бухаете вместе каждый день. За дебилов нас держишь? Сейчас проедем в отделение, там ты у нас заговоришь.
И как рявкнул:
– Фамилия?!!
Макарыч глянул усатому прямо в глаза, спросил спокойно:
– Предъявите, удостоверение, пожалуйста.
Напарнички засуетились, будто им ежей в штаны натолкали.
– Ладно, еще заглянем к тебе, дед. Готовься. С вещами.
– Всегда готов! – Макарыч отдал салют, как делал когда-то пионером, только не правой, а левой рукой.
– Сучёныш… – промолвил лысан, удаляясь вслед за напарником, к джипу.
Макарыч бросил тачку, и поспешил на чердак. Там у него «ховалось» ружьишко, отцово наследство. Батя, еще тот охотник был. По осени на кабана ходил.
– Теперь кабаны сами пожаловали – сказал Макарыч, и ласково погладил дубовый приклад. – Встретим, как полагается. Уважим…
Почти пятьдесят лет двустволке, а хоть бы что. Легендарная ИЖ-54. Макарыч сам иногда ходил в лес, пострелять. Не на охоту, конечно. Жалко ему было зверьё – так, по банкам шмальнуть разок-другой. Ну еще мародеров пугануть, которые шастали по дачам, зимой.
Макарыч прикинул, что, коллекторы сейчас опрашивают других соседей. И, к примеру, тот же Никитин, донесет, что Оксана на днях приехала сюда из города, еще и дом её покажет. Значит, мордатые опять заявятся или будут поджидать где-нибудь. Что они сделают потом? Да эти всё что хочешь сделают. По рожам видно, отморозки.
– Расплодились, твари!
Макарыч зарядил ружье, накинул чехол и вышел на улочку. Прибавил ходу, чтобы никто из соседей не окликнул. Затем свернул на широкую дорогу, поглядывая по сторонам. Не видать…Вдруг у заброшенных участков мелькнул знакомый джип.
Макарыч расчехлил ружьё и тихонько подкрался к машине. Коллекторов было уже трое: усатый, лысан и еще какой-то хряк. Стояли себе у забора, покуривали на солнышке.
– Так чё с бабой будем делать? – услышал Макарыч.
– Прессануть её надо, как следует. По-любому, знает, куда деньги муж скрысил.
– Долго ждать придётся до ночи-то. Может, сейчас перехватим?
– Ты чё гонишь?! Свидетелей до хера, спалимся.
– Короче, слушай сюда! Проникаем в дом. Бабу вырубаем, и пакуем в машину.
– А с детьми как быть?
– Припугнём, чтоб не орали и закроем в каком-нибудь шкафу.
– Бабу-то куда потом везём? На трассе мусоров немеряно.
– Поглядим, лес тут большой. Мочить не будем, но позабавиться можно. Даже если ментам настучит, кто её послушает? У неё мужик – в розыске. А она тут вовсю «подмахивает», время не теряет.