Все в его поцелуе

Куин Джулия

Гиацинта еще никогда не видела их вместе.

С одной стороны, ей хотелось оттащить Гарета в сторону и избежать неприятной сцены, с другой – она умирала от любопытства. Если она окажется свидетельницей их перепалки, она, возможно, наконец узнает причину их отчуждения.

Но решение должен был принять Гарет.

– Хотите уйти? – тихо спросила она.

– Нет, это общественный парк.

Гиацинта смотрела то на Гарета, то на его отца и представила себе, как ее голова мотается из стороны в сторону, словно

теннисный мяч.

– Вы уверены?

Но он ее не слышал. Наверное, он ничего не услышал бы, если бы стреляли из пушек над самым его ухом – так напряженно вглядывался он в приближавшегося к ним человека.

– Отец, – Гарет деланной улыбкой. – Как приятно тебя видеть!

Лорд Сент-Клер едва успел скрыть отвращение.

– Гарет, – ровным, ничего не выражающим голосом сказал он, – странно... не ожидал увидеть тебя здесь с мисс Бриджертон.

Гиацинта вздрогнула. В том, как он произнес ее имя, явно чувствовался подтекст. Она не ожидала, что будет втянута в войну между отцом и сыном, но это каким-то образом уже произошло.

– Вы знакомы с моим отцом? – спросил Гарет у Гиацинты, не спуская при этом взгляда с лица барона.

– Нас представляли.

– Верно. – Лорд Сент-Клер поцеловал ее руку в перчатке. – Вы, как всегда, очаровательны, мисс Бриджертон.

Гиацинта сразу поняла, что они определенно говорят о чем-то другом, потому что знала, что она вовсе не всегда очаровательна.

– Вам нравится общество моего сына?

Уже во второй раз ей задавали вопрос, не глядя на нее.

– Разумеется, он очень интересный собеседник. – И не удержалась, чтобы не добавить: – Вы, должно быть, очень им гордитесь.

Это замечание наконец привлекло внимание барона, и он посмотрел на нее с нескрываемым сарказмом.

– Гордиться, – пробормотал он. – Какое интересное слово!

– Довольно недвусмысленное, как мне кажется, – холодно сказала Гиацинта.

– В мире нет ничего недвусмысленного, если дело касается моего отца, – заметил Гарет.

Глаза барона потемнели.

– Полагаю, мой сын хочет сказать, что я умею различать нюансы. Иногда, моя дорогая мисс Бриджертон, может показаться, что есть лишь черное и белое.

О чем, черт возьми, он говорит?

– В данном случае я в порядке исключения полностью согласен с отцом. Очень часто действительно можно видеть мир с предельной ясностью.

– Как, например, сейчас? – пробормотал барон.

Нет, хотелось выпалить Гиацинте. Это был самый абстрактный и непонятный разговор в ее жизни. Но она промолчала! Частично потому, что ее это не касалось, но еще и потому, что она решила, что ничего не станет делать, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу.

– Я думаю, мое мнение сейчас совершенно ясно, – тихо сказал Гарет. Он улыбался, но его взгляд оставался серьезным.

И барон неожиданно перенес свое внимание на Гиацинту.

– А

как насчет мисс Бриджертон? Вы тоже видите вещи только черными и белыми, или ваш мир окрашен в серые тона?

– Когда как. – Она подняла подбородок и посмотрела ему прямо в глаза. Лорд Сент-Клер был таким же высоким, как и Гарет, и выглядел здоровым и бодрым. У него были голубые глаза, высокие, широко расставленные скулы, и выглядел он моложаво.

Но Гиацинта сразу его невзлюбила. Что-то в нем было злое, неискреннее и жестокое. И ей не понравилось, как он старался унизить Гарета.

– Дипломатичный ответ, мисс Бриджертон.

– Забавно, я не часто такой бываю.

– Вот как? У вас, насколько мне известно, репутация откровенного человека.

– И заслуженно.

– Прежде чем составить собственное мнение, убедитесь в том, что владеете всей информацией, мисс Бриджертон, особенно если будете принимать важное решение.

Гиацинта хотела ответить какой-нибудь колкостью, но Гарет так сжал ее локоть, что ей стало даже больно.

– Нам пора идти, – сказал он. – Вас, наверное, уже ждет ваша семья.

– Передайте всем мой поклон. Ваша семья принадлежит к высшему обществу. Я уверен, они желают вам самого лучшего.

Гиацинта ничего не ответила. Она не могла понять, в чем заключался подтекст всего этого разговора, но ей не были известны факты, а это раздражало ее больше всего.

Гарет довольно грубо потянул девушку за собой. Она споткнулась о какую-то кочку, стараясь попасть в такт его шагам.

– Что это было? – задохнувшись, спросила она. Он шел так быстро, что она едва за ним поспевала.

– Ничего, – отрезал он.

– Нет было.

Она оглянулась, чтобы убедиться, что лорд Сент-Клер не идет за ними. Он стоял на месте, а вот она потеряла равновесие, снова споткнулась и налетела на Гарета, который, видимо, не собирался проявить по отношению к ней особую нежность и сочувствие. Впрочем, он все же остановился, но лишь на мгновение, чтобы дать ей небольшую передышку.

– Ничего не было, – отрывисто повторил он. Гиацинта знала, что ей не следует ничего говорить, но она не всегда была достаточно осторожна, чтобы прислушаться к внутреннему голосу, предупреждавшему ее, что надо промолчать. И поэтому она спросила, хотя он практически тащил ее в сторону дома:

– Что мы будем делать?

Гарет так неожиданно остановился, что она налетела на него.

– Делать? Мы?

– Да, мы, – сказала она, но не так твердо, как ей хотелось бы.

– Мы ничего не будем делать. Мы вернемся к вам домой, где мы оставим вас на пороге дома, а потом мы пойдем в мою маленькую, тесную квартирку и выпьем.

– Почему вы так его ненавидите? – прямо спросила она, но как можно мягче.

Гарет не ответил, и стало ясно, что он и не собирается отвечать. Это ее не касалось.