Все в имени твоем
Шрифт:
– Береги себя, девочка. Красивая ты, хорошая, но невинна и простодушна, а таким туго приходится. Не доверяй никому, особливо мужикам. Строжись. А то налетят, коршуны, растерзают и сердце, и душу. Чтобы выжить, нужно быть хитрой, злой и сильной.
Сестра шмыгнула носом, еще раз крепко притиснула к себе Иллу, потом грубовато подтолкнула к дверям:
– Ну, ступай, ступай. Некогда мне.
Илла поспешно поднялась к себе в келью, больше похожую на каменный мешок в каком-нибудь подземелье, чем на жилище юной воспитанницы. Схватила несколько личных безделушек, запихнула в сумку, даже
Она понимала: кастелянша права и настоятельница на нее зла, а потому остаться здесь еще на одну ночь было бы непростительной глупостью. Слишком хорошо знали воспитанницы нрав матери Анессы, чтобы так рисковать. Страшные истории о черной ведьме ходили сердце. Уже не одна юная сиротка бесследно сгинула в темных подземельях замка. А по ночам, особенно перед снежной бурей или летней грозой, слышались за дверями келий чьи-то шаги, стенания и плачь.
Прошло меньше получаса, как Илла мышкой прокралась вдоль каменной ограды и проскользнула в тайный пролом, что прятался от посторонних глаз за развесистыми кустами. Промчалась по едва заметной тропинке подальше в лес и только когда отбежала на приличное расстояние, успокоилась и перешла на шаг. А еще через несколько метров вдруг осела прямо на тропу. Слезы горячим ручьем хлынули из глаз. Горькие сиротские слезы.
Поплакала - стало немного легче. Встала и медленно побрела дальше в лес. Неожиданно какая-то светлая мысль озарила заплаканное личико. Девушка подняла голову к солнцу. Ласковые лучи легкими поцелуями осушили остатки слез. Есть у нее тайна, которая поможет. Не может не помочь.
Илла все дальше уходила в лес, а в поднебесье кружила черная птица.
***
Маленькое лесное озеро искрилось и переливалось в солнечных лучах, играло яркими бликами. Вдоль берега обрамляли его темно-синие воды густые тенистые кружева, которые набросила листва прибрежных деревьев.
Небольшой каменный домик уютно устроился под сенью огромных грабов. Рядом крохотный огородик и сад в цветах.
Илла еще издали увидела невысокую полноватую фигуру тетушки Ми, которая стояла у калитки и явно кого-то поджидала. Как только девушка вышла на открытое место, тетушка приветливо взмахнула рукой, доброе лицо озарилось улыбкой, а на щеках появились милые ямочки. Илла не видела их с такого расстояния, но точно знала - они там есть. Теплое радостное чувство заполнило сердце, и ответная улыбка расцвела на хорошеньком личике.
С тетушкой Ми она познакомилась не так давно. Как-то собирала в лесу травы, когда выполняла поручение монастырской знахарки, и сама не заметила, как забралась далеко в незнакомую часть леса. Тогда и набрела на этот уютный светлый домик. Тетушка Ми напоила ее чаем с такими вкусными пирогами, каких Илла отродясь не едала. Расспросила откуда она пришла, пригласила заходить почаще. Илла не могла бывать в лесном домике, когда ей хотелось - слишком строго за ними следили. Но иногда, очень редко, когда настоятельница уезжала, девушке удавалось сбежать на пару часов. Тогда она попадала в сказку, добрую и волшебную. Здесь
– Ну, слава Светлой Богине, пришла!
– радостно воскликнула тетушка Ми, обнимая Иллу.
– Я уж думала, уехала, и попрощаться не зашла.
– Как же я могла, - прошептала Илла.
– Книгу вот принесла. Не могла уехать и не вернуть.
– Так книгу-то я подарила. Нешто забыла?
– лукаво усмехнулась тетушка.
– Проходи. Чайник уж, в который раз на огонь ставлю. Все тебя ждала - за стол не садилась.
Тетушка Ми пропустила девушку вперед и украдкой бросила взгляд в небо - там по-прежнему кружил большой черный стервятник. На лицо доброй женщины легла мимолетная тень тревоги, но она тут же согнала ее, чтобы Илла ничего не заметила.
– Тетушка, хотела вас кое о чем попросить, - смущенно пробормотала Илла, когда с чаем да плюшками было покончено, и они уютно устроились в плетеных креслах на веранде.
Ранний вечер протянул длинные тени от благоухающих кустов роз. Деревья застыли над озером, в воздухе разлился покой и безмятежность. Никогда прежде Илла не испытывала такого чудного, такого восхитительного блаженства как в эти минуты.
– Нет, - тихо проговорила тетушка Ми.
– Нет?
– растерялась Илла.
– Но я еще ничего не сказала.
– И так знаю, о чем попросить хочешь. И мой ответ - нет, - ласково, но твердо ответила тетушка.
– Пойми, я бы рада приютить тебя. Нам было бы очень хорошо вдвоем. И все же ... нет. Тебе здесь не место. У тебя другая судьба, девочка. И с моей стороны было бы не правильно и очень эгоистично лишать тебя возможности найти счастье.
– О каком счастье вы говорите, тетушка Ми?!
– горячо воскликнула Илла.
– В том мире для меня места нет. Там все чужое. Я не готова к другой жизни. Мне страшно и я не хочу уходить.
Илла расплакалась. Все ее надежды снова рушились.
– Подумай сама, что тебя здесь ждет, - тетушка мягко коснулась ее руки.
– Долгие годы в лесной глуши. Одинокая старость. Ни любви, ни семьи. Разве ты этого хочешь? У тебя зрячее сердце, дитя мое, оно не подведет. Слушай его и иди своей дорогой. Ты умная и очень сильная, только сама этого еще не знаешь.
Я желаю тебе добра и поэтому не могу позволить, чтобы ты заживо похоронила себя в этой красивой, спокойной, но все же могиле. Иди к людям, Илламэль, там твое место. Но знай, у тебя есть дом, где тебя любят и всегда примут, чтобы с тобой не случилось.
Илла упала на колени и опустила заплаканное лицо в колени доброй женщины. Никогда и никто не говорил ей таких добрых и мудрых слов.
***
По ночным улицам древнего города бежала женщина. Дрожащими от напряжения руками она едва удерживала драгоценную ношу - девочку-крохотку. Темный плащ скрывал беглянку от случайного взгляда, сливаясь с глубокими тенями каменных стен, глухих подворотен, растущих вдоль тротуаров деревьев и высоких кустов.
Но от погони не уйти и не спрятаться: ищейки императора не знают усталости, их не собьют с пути посторонние запахи, они не отвлекутся и не бросят добычу. Злобные твари все ближе. Уже слышен жуткий царапающий звук их когтей.