Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]
Шрифт:
— То есть за водой ты ходил по дому без одежды?! Типа — это я, Стужев, самое голое приведение в мире?!
Князь окаменел. Зато Кощей, с неожиданной прытью, развернулся и пулей вылетел из спальни внука, захлопнув за собой дверь. Гомерический хохот донесся уже откуда-то из глубины дома…
— Ну, Маргошшшша! — злое шипение раздалось совсем рядом.
— Да ладно я, — все еще пребываю в ступоре, — а вот Ивана-скелета жалко стало…
Глухое рычание и злющее:
— Я был в штанах!
Повернувшись, недоверчиво
— Голый я сплю, — продолжил рычать няшка, с анимешно-злючими глазами, — хожу одетый!
— Да? — задумчиво протянула. — А помнится в джакузи…
Медленно отодвинулась от эгсбициониста… И увидела, как у анимешки яойной совершенно не анимешно глаз дернулся…
Но это мелочи! Потому что в следующее мгновение я сообразила, что под рубашкой на мне ничего нет! Вообще! И я точно помню, что не раздевалась.
— Да! — зло и торжествующе выдохнул Стужев. — Это я тебя раздел! Всю! Полностью! И только потом натянул на тебя новую рубашку! Одного жаль — Иван не видел! А с другой стороны — нафига мне свидетели, в грязном деле некрофилии, потому что пьяная ты ну чисто зеленый свежий трупачок, Маргоша. И да — я сволочь и мне не стыдно, а совесть понятие для меня неизвестное, и…
Большая толстая и массивная подушка поднялась и хряснула Стужева по наглой бесстыжей няшинской роже! И не успел он опомниться, как вторая добавила прямо по темечку, и тоже с размаху! А после разъяренная ведьма бросилась в атаку, колошматя гада бесстыжего всем, что под руку попадалось, от подушек до сапогов каких-то!
Бой продолжался до обидного мало!
Головокружительное перемещение всего мира и я вдруг оказалась лежащей на спине на перине, где не осталось ни подушек, ни покрывал, и только один сапог сиротливо свешивался с краю, зато Стужев оказался на мне!
Весь на мне, и руки мои плотно прижаты ко все той же перине, да так что не пошевелить.
— Все, ведьма, — прошипел невменяемый няшка с пером в растрепанных волосах, — достала!
У меня горло спазмом перехватило, а Стужев начал медленно ко мне наклоняться. Медленно, неотвратимо, и главное не отрывая взгляда от моих глаз. Глаза в глаза… Мои перепуганные и его злые.
— А… а… Александр, а Кощей, он…
— Заткнись! — грубо оборвал Князь.
А затем склонился к краю рубашки, сжал ткань зубами и рванул, разрывая! И почти сразу накрыл губами, а затем зубами сжал уже совсем не ткань…
— Только вот там рвать ничего не надо, а? — прошептала вконец перепуганная, но очень злая я.
— Тебе весело, Маргош? — зло полюбопытствовал Стужев. — А если так?
И дара речи я лишилась напрочь.
— Не смешно? — наглый насмешливый вопрос. — Что, правда? И даже язвить не будешь?
Я даже пошевелиться боялась. Смотрела на него широко распахнутыми глазами и ничего не могла сказать… вообще.
— Маргош, — прошептал Князь и стал на пол сантиметра ближе, —
Молча смотрю на него, боясь даже вздохнуть.
А он на меня, прямо в глаза…
И тут раздалось оглушительное:
— Александр!
Секунда… вторая… третья…
Рывок назад и Стужев вскочил с постели. Инстинктивно сжала колени, продолжая в ужасе смотреть на Князя. А он на меня…
— Маргош, невинности я тебя не лишил.
Это извинения? Или проявление чувства вины?! С таким лицом не извиняются!
— Рита, только давай без слез. Я сейчас вернусь, хорошо?
И до меня доходит, что мир смазался не сам, это у меня со зрением сквозь пелену слез, проблема начинается.
— Ритусь…
Каким-то рваным движением, подошел, стремительно укрыл покрывалом. Затем натянул штаны, они оказывается на полу лежали, встал, как-то странно на меня посмотрел…
— Марго, — в голосе проскользнуло раздражение, — да ничего такого страшного не случилось, прекрати истерику!
Меня трясло изнутри как-то… Мандраж нервный или не знаю, что… Плохо было… чувство… плохое! Слезы выкатились из глаз и помчались по щекам.
— Марго, я же ничего не сделал! — разъяренный рык Стужева.
Даже не ответила… не смогла, и не могу. Мне плохо, мне просто плохо…
А в доме раздается грозное:
— Александр!
Но Князь продолжает стоять и смотреть на меня. Стоит и смотрит, я чувствую его взгляд, хотя смотрю прямо перед собой… и слезы не останавливаются.
— Мля, Рита, я сейчас вернусь. Я очень быстро вернусь. Деда пошлю прямым пешим маршрутом и буду здесь. Рита, прекращай плакать, ничего страшного я не сделал.
«Пока не сделал» — набатом отозвалось в голове.
Князь еще несколько секунд стоял, сжимая и разжимая кулаки, затем развернулся и вышел.
В то же мгновение вскочила и я.
Нашла свою одежду, натянула дрожащими руками, завязать шнурки на кроссах оказалось не просто — слезы мешали постоянно. А дальше дело за малым — я распахнула окно. Всего второй этаж, это такие мелочи!
И как-то не сразу разглядела я, что помимо мелочей, тут имелись еще и белочки, несущие военный караул, заключающийся в патрулировании окрестных деревьев. И ходили они по веткам строем и синхронно.
Ужасная мысль закралась в сознание…
Глянула вниз — так и есть! Там, радостным строем ходили ежики! И прыгать я раздумала совершенно.
Развернулась и быстрым шагом направилась к двери, вытирая лицо — слезы вроде прекратились, что радовало.
Открыла, вышла в сумрачный коридор с резными перилами по краям — стилизуются под древнюю седую старину. Прошла метров сорок, свернула к лестнице, застеленной красным ковром, сбежала по ступеням вниз и столкнулась со Стужевым. Полуголый няшка как раз вышел из-за угла и судя по резким движениям, собирался взбежать по лестнице.