Все великие пророчества
Шрифт:
Прорицатель скончался 29 ноября 1841 года после продолжительной и тяжелой болезни и был погребен за алтарем церкви Св. Николая. Но пророчества отца Авеля продолжали сбываться и после его смерти.
…С того дня, как Авель по просьбе Павла I предсказал «судьбу державы российской» вплоть до правнука его, то есть Николая II, и пророчество было вложено в конверт и запечатано, оно хранилось в небольшом зале Гатчинского дворца. Никто не смел нарушить завещание Павла I, написавшего на конверте: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».
В зале дворца, где хранился документ,
Вскрыть ларец и узнать, что в нем хранится вот уже целых сто лет, выпало на долю царствующего в тот год Николая II.
11 марта, в столетнюю годовщину смерти Павла I, состоялась заупокойная панихида. Петропавловский собор был полон молящихся. «Не только сверкало здесь шитье мундиров, присутствовали не только сановные лица, — писал очевидец. — Тут были во множестве и мужицкие сермяги, ипростые платки, а гробница императора Павла Петровича была вся в свечах и живых цветах. Эти свечи, эти цветы были от верующих в чудесную помощь и предстательство почившего царя за потомков своих и весь народ русский». Сбылось предсказание вещего Авеля, что народ будет особо чтить память царя-мученика и притекать будет к гробнице его, прося заступничества, прося о смягчении сердец неправедных и жестоких.
Утром того дня царь и царица были очень оживленны и веселы, вспоминала приближенная царицы. Им предстояло вскрыть вековую тайну, и это почему-то их забавляло. К поездке в Гатчину они готовились, как к праздничной интересной прогулке, обещавшей доставить незаурядное развлечение. «Поехали они веселы, но возвратились задумчивые и печальные».
…Царь вскрыл заветный ларец, извлек бумагу, в нем хранящуюся, и несколько раз прочел предсказание вещего Авеля о том, что ждет его и Россию в будущем. Он побледнел, когда узнал свою терновую судьбу, узнал, что недаром родился в день Иова Многострадального и что много придется ему вынести — и кровавые войны, и смуту, и великие потрясения государства российского. Его сердце чуяло и тот проклятый черный год, когда он будет обманут, предан и оставлен всеми.
В ушах звучали прочитанные вещие слова: «На венец терновый сменит он корону царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий. Война будет, великая война, мировая… Накануне победы рухнет трон царский. Кровь и слезы напоят сырую землю. Мужик с топором возьмет в безумии власть, и наступит воистину казнь египетская…»
О том, что прочел в бумаге, хранящейся в ларце, Николай никому ничего не сказал. Только однажды, лет восемь спустя, у него состоялся разговор с П. А. Столыпиным, о чем вспоминал французский посол М. Палеолог. На предложение председателя правительства провести важную меру внутренней политики
— Мне, Петр Аркадьевич, не удается ничего из того, что я предпринимаю.
Столыпин было запротестовал, но царь у него спросил:
— Читали ли вы Жития святых?
— Да, по крайней мере частью, так как, если не ошибаюсь, этот труд содержит около двадцати томов.
— Знаете ли вы также, когда день моего рождения?
— Разве я мог бы его не знать? 6 мая.
— А какого святого праздник в этот день?
— Простите, Государь, не помню!
— Иова Многострадального.
— Слава Богу! Царствование вашего величества завершается со славой, так как Иов, смиренно претерпев самые ужасные испытания, был вознагражден благословением Божиим и благополучием.
— Нет, поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более, чем предчувствие, у меня в этом глубокая уверенность: я обречен на страшные испытания. Но я не получу моей награды здесь, на земле.
Сколько раз применял я к себе слова Иова: «Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня, и чего я боялся, то и пришло ко мне».
Это придет к нему июльской ночью 1918 года. Он будет расстрелян вместе с женой и детьми в подвале дома купца Ипатьева в Екатеринбурге, где находился под арестом после отречения.
И вновь вспомнилось пророчество Авеля о том, что Николай II сменит корону царскую на венец терновый, примет страдания нечеловеческие и станет царем-мучеником. Ибо недаром он родился в день Иова Многострадального.
Иоанн Кронштадтский
Истинные пророки предсказывают будущее с целью назидания или предостережения. Именно таким пророком на рубеже XIX–XX веков стал отец Иоанн Кронштадтский (в миру Сергиев Иван Ильич), настоятель собора Андрея Первозванного в Кронштадте, один из самых знаменитых людей своего времени. Сбылись все наиболее известные пророческие видения отца Иоанна. Духовное понимание земной истории позволило ему объяснить причины многих проблем России не только конца XIX — начала XX века, но и нашего времени.
Андреевский собор, где служил отец Иоанн, был местом паломничества многих тысяч людей.
Иоанн Кронштадтский был чудотворцем, как и Серафим Саровский. Люди знали, что молитва отца Иоанна способна творить чудеса, исцелять от любых болезней. С просьбами о его молитве в Кронштадт шли письма со всей России, из Европы, Индии и Америки. Даже на Сахалине простые крестьяне и охотники держали в красном углу рядом с иконами Спасителя и Пресвятой Богородицы портрет отца Иоанна.
Чехов после поездки на Сахалин писал: «В какой бы дом я ни заходил, я везде видел на стене портрет отца Иоанна Кронштадтского. Это был пастырь и великий молитвенник, на которого были с надеждой обращены взоры всего народа…» Во время русско-японской войны 1904–1905 годов в Маньчжурии китайцы просили русских посылать святому бонзе Иоанну, как они называли кронштадтского батюшку, телеграммы с просьбами помолиться об исцелении безнадежно больных соотечественников.