Все включено: скандал, секс, вино

Жукова-Гладкова Мария

Потом Павел Степанович перешел к Колобову, который теперь собирается сожрать бедного Редьку с потрохами. И ведь даже не подавится, сволочь. Хоть сразу стреляйся, – с грустью добавил Павел Степанович.

– Но не дождется! – тут же взревел он на следующем дыхании и грохнул кулаком по столу. Все находившиеся в зале на нас обернулись. Я же продолжала невозмутимо есть.

Редька погрозил пальцем у меня под носом и заявил:

– Стреляться не буду! Слышишь, падла? Ни стреляться, ни давиться, ни колоться, ничего! Всех урою! И бабки найду! Сам найду! Сам! И ни с кем делиться не буду! Вот так-то, падла.

Внезапно

у Редьки зазвонил сотовый. Он тупо уставился на трубку, потом пододвинул ее ко мне.

– Скажи: неадекватен. Все!

Далее последовала фаза «мордой в салат». Салат, мы, правда, уже доели и получилось – в свининку с картофелем фри. Официант тут же подскочил и вопросительно посмотрел на меня.

– Оставьте, пусть полежит, – махнула я рукой. – Отдохнет и встанет.

Редька издал трель молодецкого храпа, а я все-таки ответила на звонок: кто-то настойчиво добивался Павла Степановича.

Звонивший не очень удивился женскому голосу и велел позвать хозяина. Я попыталась намекнуть на сложившуюся ситуацию.

– Буди его немедленно, шалава! – рявкнул удивительно вежливый собеседник, не удосужившийся представиться.

– Не будится, – сказала я.

Мою маму вспомнили в определенном контексте, потом, перемежая каждое предложение матом, пояснили, что «их» схватил Колобов и это – их единственная возможность позвонить. «Эта стерва» на них змей напустила, а потом сдала людям Колобова. Далее я с большим интересом узнала, какая участь меня ждет после того, как Колобов отпустит молодых людей, которых я вчера имела честь лицезреть у себя на полу с Сарой и Барсиком на могучих грудях. Правда, слушая дальше, поняла, что беспокоиться особо не стоит: Колобов требовал за каждого из них по миллиону баксов.

– Не много ли? – робко прошептала я. Что-то Александр Иванович так высоко оценил Редькиных посыльных? По-моему, сто баксов за них – красная цена. За обоих сразу.

– Колобов сказал: тогда вообще оставит Редьку, то есть Павла Степановича, в покое. А так баб его за задницы возьмет. Но за что мы-то со Степаном страдаем?! Кинул Колобка, так пусть гонит бабки назад! Сейчас проценты капать начнут. Так ему и передай. Скажи, что Костя со Степаном звонили.

Затем трубку у говорившего со мной молодца взяли, и мягкий голос поинтересовался, с кем он беседует. Я узнала Колобова, но решила не представляться, свой голос чуток изменила и ответила, что мы, по всей вероятности, не знакомы лично, но я все передам Павлу Степановичу – когда он будет адекватен.

– Значит, нажрался, – медленно произнес Колобов. – Вот что, деточка. Я понимаю: ему на мальчиков плевать. И понимаю, что мальчики ни в чем не виноваты, они просто выполняли указания. И я им потом, может, у себя работу найду. Но у него есть жена, дочь, ты, деточка, наконец…

– А я-то тут при чем?

– Ты, конечно, ни при чем и можешь зазря пострадать, поэтому объясни Павлу Степановичу: он должен срочно вернуть мне деньги. Объясни, пожалуйста, так, чтобы он это понял. Тогда все будет хорошо.

– Я передам, – пискнула я.

На этом мы распрощались. Если бы я в самом деле была какой-нибудь «деточкой», то, возможно, тут же свалила бы от греха подальше, но я была журналисткой и мне было интересно посмотреть, как будет дальше развиваться ситуация, а поэтому осталась. И не зря.

Стоило

мне нажать на отбой, как телефон тут же зазвонил вновь. На этот раз Павла Степановича добивалась законная супруга, которую тоже не смутило, что на звонок ответил женский голос.

– Неадекватен? – переспросила она. – Пусть немедленно домой катится, как протрезвеет. А то меня его партнеры уже достали.

Пока Редька спал на свининке с картошкой, я успела поговорить со следователем, ведущим Серегино дело и желавшим побеседовать с тестем; секретаршей Наташей, уточнявшей, будет ли начальник сегодня в офисе. Наташе я сказала, что он не в том состоянии. «Поняла», – усмехнулась она. Затем позвонила Варя из Выборга. Я навострила ушки. Варя плакала и просила у Павла Степановича защиты. К ней приезжали какие-то жуткие типы и допрашивали с пристрастием.

– Я теперь месяц работать не смогу! – рыдала в трубку Варя. – Павел Степанович, что мне делать? За что я страдаю?! Да, и Ленка пропала. С того самого вечера. Ее все ищут. Павел Степанович, что мне делать? Помогите мне, пожалуйста! Павел Степанович, мне не к кому больше обратиться!

Я ласково попросила у Вари все возможные номера телефонов, поясняя, что тогда Павлу Степановичу будет легче с ней связаться, а то я не уверена, при нем ли записная книжка. Я представилась секретаршей. В дополнение к мобильному, с которого звонила девушка, Варя дала номер в Выборге, который я быстро записала на салфетке, а салфетку тут же спрятала в сумку.

После Вари я общалась с партнером, интересовавшимся стиральными машинами. Потом позвонил какой-то Виктор с требованием объяснить, что происходит, затем я услышала в трубке голос Сергея…

Я не могла ошибиться. Это был он. Свой голос я решила изменить, как и при разговоре с Колобовым. Если что, представиться всегда успею.

– Кто звонит? – пропищала я. – Зять? Так вы же вроде…

– Вот оттуда и звоню.

– А разве можно?.. – Нужно было играть роль идиоточки, которых, судя по тому, что мне стало известно, любил Павел Степанович.

– Девушка! – рявкнул Сергей. – Скажите ему, что если он меня отсюда не вытащит, то я его сдам с потрохами! Вы все поняли? Следак хочет двадцать штук. Пусть Редька платит. И вопрос тихо решается. Вы поняли, что я сказал?

– Да, – пропищала я. – Обязательно передам. Двадцать штук, и вы на свободе.

Я сама отключила связь и откинулась на спинку стула.

Каким образом Серега собирается сдавать Редьку? Хотя, конечно, он ведь в деталях знает про дела фирмы. А какая фирма работает без криминала? Тем более тут поставки техники со свалок… Хотя ведь сдавать можно не только властям… Есть и более серьезные и, главное, опасные инстанции. Господин Колобов например.

«А не наведаться ли мне завтра в Выборг? – подумала я. – Вначале в Кресты, а потом туда? Пообщаюсь с незнакомой мне Варей, засвидетельствую свое почтение Любаше, вот она, наверное, обрадуется моему появлению, или меня просто в гостиницу не пустят? Фотографии прибалта (правда, посмертные) давно готовы, надо будет попросить наш технический отдел сделать еще несколько копий, чтобы показывать, кому следует. А вдруг окажется, что Варя знала прибалта? Да и насчет того, где сейчас находится Ленка, вернее, ее останки, у меня имелись кое-какие сведения. Вот только кто засунул Ленку в Серегин багажник?»