Всё взять и смыться

Демьянова Валентина

– Юльки нет дома. И мобильник не отвечает! Где её только носит с утра пораньше?

– Может она на пути сюда. Обещала же приехать. Мобильник могла дома забыть.
– утешила я его и оказалась права. Буквально через полчаса раздались быстрые шаги и в кабинет влетела сестра Стаса.

– Извини. Не успела к десяти. Проспала.
– выпалила она.

– Я звонил тебе, никто не брал трубку. Ты дома не ночевала?
– хмуро спросил брат и подозрительно покосился на Юльку.

Она вспыхнула и послала ему в ответ раздраженный взгляд:

– С чего ты взял?

Чувствовалось, ещё минута и родственники сцепятся

насмерть. Так бы и случилось, скажи Стас ещё хоть слово, это поняла и его сестра, поэтому она быстро перевела разговор на другое:

– Ну, звонили? Что сказали?

Стас продолжал хмуриться, но содержание разговора пересказал сестре слово в слово и она тут же согласилась передать куклу. Чмокнула брата в щеку и унеслась наверх за игрушкой.

Делать мне в кабинете Стаса больше было нечего и я пошла к Марии Ефимовне. Предстояло тягостное ожидание и его лучше было коротать в обществе доброй старухи, чем маяться в одиночестве. Только я устроилась около стола с чашкой горячего кофе, как в кухню вошел огромный рыжий кот. Грациозно потянувшись всем телом, он внимательно огляделся и решительно направился в мою сторону. Сначала котяра просто терся о мои ноги, но потом этого ему показалось мало, он запрыгнул мне на колени, потоптался немного, свернулся в клубок и затих.

– Гляди-ка, Ваучер сам к тебе пошел!
– удивилась тетя Маня.
– Чудеса! Первый раз такое вижу. Он у нас дикий, незнакомых людей избегает. Даже гладить себя не позволяет.

Я молча пожала плечами, не зная чем объяснить такую неожиданную кошачью приязнь. Мария Ефимовна хотела ещё что-то сказать, но вошел Стас. Видно, ему тоже трудно было сидеть одному.

Потянулись изматывающие минуты ожидания. Нам всем было не по себе, но особенно нервничал Стас. Он поминутно вскакивал с места, обегал кухню и с криком:

– Ну, где же Юлька? Почему так долго не возвращается?
– снова падал на стул.

Наконец, Юля вернулась и мы все скопом накинулись на нее:

– Ты где болталась? Все в порядке? Почему так долго?

Вопросы сыпались один за другим и бедная девочка не знала на какой отвечать. Порядок навела Мария Ефимовна.

– Цыц!
– прикрикнула она и мы со Стасом замолкли.

Довольная произведенным эффектом, тетушка повернулась к племяннице и приказала:

– Рассказывай, где была?

– Я следила за похитителем.
– гордо ответила Юля.

– С ума сошла!
– ахнула я.

– Дура, а если б тебя заметили?
– вторил мне Стас.

Улыбка сползла с лица девушки, уголки рта опустились и она, еле сдерживая слезы, прошептала:

– Я хотела, как лучше. Думала, он приведет меня к дому, где Полинку держат.

– Ну и что? Привел?
– влез Стас.

Она замотала головой:

– Я его потеряла, ушел проходными дворами.

Тут не выдержала я и тоже полезла с вопросом:

– Кто пришел за куклой?

Она бросила в мою сторону короткий взгляд, не выдержала, тут же отвела его в сторону и сухо проронила:

– Подросток.

Фото принесли вечером, когда на улице уже совсем стемнело. Задолго до этого момента вся семья, включая водителя Аркадия, уже собралась на кухне и маялась от невыносимого ожидания. Чтоб не молчать и хоть чем-то занять себя, я, ни к кому конкретно не обращаясь, спросила:

– Когда Галю хоронить будут?

Заслышав вопрос, вся компания повернулась

в мою сторону, но откликнулся только Стасик:

– Мать ждем. Телеграмму послали, должна приехать.

– Она, наверное, захочет дочь на родину увезти.
– подала голос тетя Маня.

– Как захочет, так и сделаем.
– проронил Стасик, явно думая о другом.

– Я что-то не поняла.
– подала голос Кристина.
– Как это понимать: как захочет, так и сделаем? Ты, что ж, собираешься все расходы из собственного кармана оплачивать?

– А в чем проблема?
– тяжело глянул на жену Стас.

– Кристина, что ты говоришь?
– пискнула тетя Маня.

– А то и говорю! С какой стати мы должны тратить деньги на чужие похороны? Она нам не родственница, просто служанка!

– Кристина в своем репертуаре.
– фыркнула Юля.
– Теперь сон потеряет, будет подсчитывать убытки.

– А ты помолчи! Сама живешь за чужой счет. Тебе скоро тридцать, а ты сидишь на шее брата. Зарабатываешь копейки, а ни в чем не нуждаешься и только потому, что он тебя содержит. Слава богу, у него хватило ума отвадить твоего ухажера, а так бы вы вдвоем на его шею взгромоздились.

– Ах, ты...!
– взвизгнула Юля.
– Да ты на себя посмотри! Думаешь, я не знаю...

– Юля, перестань!
– сердито оборвал её Костя.

Она метнула на него гневный взгляд, собираясь дать достойную отповедь, но он не испугался и примирительно сказал:

– Сейчас ляпнешь лишнее сгоряча, потом жалеть будешь.

Юля проглотила заготовленные слова, сердито нахмурилась и отвернулась в сторону.

В общем, вся компания, издерганная неопределенностью и ожиданием, жестоко переругалась. В стороне от общей свары остался только Аркадий, по своему обыкновению и в силу должности молча сидевший в углу и внимательно наблюдавший за схваткой издали. И я, однако не потому, что имела ангельский характер, просто членом семьи себя не считала и смотрела на всех несколько отстраненно. К моменту, когда раздался звонок у входа, все уже были без сил, друг на друга не глядели и хранили угрюмое молчание. Услышав звук дверного колокольчика, Стас с неожиданной резвостью сорвался с места и кинулся в холл, следом выскочили Костя и Юля, за ними поспешила я. Что делали остальные, не видела, была занята тем, что изо всех сил тянула шею, пытаясь разглядеть происходящее на крыльце. Как выяснилось, ничего особенно интригующего там не происходило. Перед дверью никто не стоял, улица перед домом была пустынна, только на ступенях лежал простой белый конверт без адреса. Пока Стас дрожащими руками пытался его вскрыть, я выбежала за ворота и увидела как от дома торопливой походкой удаляется мальчишка. Не раздумывая, со всех ног припустила за ним. Догнала его, когда он уже сворачивал за угол, схватила за плечо и дико заорала:

– Стой!

Парнишка, как ни странно, испуга не выказывал. Плечо, правда, вырвал и даже отступил на шаг, но не от страха, а по независимости характера. Было ему от силы лет двенадцать. Простенькая одежда, давно нестриженые вихры и задиристый взгляд выдавали в нем воспитанника улицы, этакого российского Гавроша.

– Ты принес письмо?

– Ну, я!

Глядел он из под лобья, но отвечал без спешки и беспокойства не демонстрировал.

– Откуда оно у тебя?

– Тетка дала. Приказала положить на крыльцо и уходить.