Всеблагое электричество
Шрифт:
— Адский пламень! — прошептал Рамон пересохшими губами и отлип от стены. — Как же больно!
— Молчи! — шикнул я на него, перебежал к входной двери и выглянул в коридор, но душителя уже и след простыл. Прислушался — от густой тишины зазвенело в ушах.
Рамон встал рядом и едва слышно выдохнул:
— Ушел?
— Ушел, — подтвердил я столь же тихо.
Крепыш с облегчением вытер покрытый испариной лоб и без сил повалился в кресло. Его зацепил лишь малый отголосок чужого ужаса, но даже
— Он не вернется? — спросил Рамон, когда я включил электрический фонарик и принялся изучать учиненный в кабинете разгром.
— Нет, — уверенно заявил я в ответ. — А если и вернется, то увидит дом в огне.
— Как ты сделал это?
Я только рассмеялся:
— Это все мой талант, дружище, не забыл?
Душитель боялся огня; я заметил это по той резкости, с которой он отпрянул от керосиновой лампы. Оставалось лишь вовремя дернуть за эту ниточку и превратить лужицу горящего керосина в бушующий пожар.
У страха глаза велики? Воистину так!
На полу в луче электрического фонаря сверкнул отблеск алюминиевой шкатулки; я натянул перчатки и поднял ее, но замок оказался взломан, а сама она — пуста.
— Проклятье! — выругался я, не скрывая разочарования.
— Что такое? — встрепенулся Рамон.
— Ничего.
— Совсем ничего?
— Совсем! — огрызнулся я, в сердцах зашвырнул шкатулку в угол и прошелся по кабинету, но так и не пришел ни к какому определенному выводу, чьих рук дело этот кавардак: спасавшегося бегством графа или прибывшего по его душу малефика.
— Лео, надо убираться отсюда! — поторопил меня крепыш, когда я начал разбирать разбросанные по полу обгорелые бумаги, мокрые из-за разлившейся всюду воды.
— Надо, — согласился я с напарником и сунул в карман смятую душителем пулю. — Только сначала проверим дом.
Комнату за комнатой мы обошли весь особняк, но на втором и третьем этаже никого не оказалось, а все слуги внизу были мертвы. Душитель отличался завидной методичностью, он не упустил никого.
— Где родные графа? — спросил Рамон, когда мы прошли в гостиную.
— Дочери в пансионе, жена на водах, — ответил я. — Континентальная Европа, до них не добраться ни нам, ни малефику. Нам — так точно.
— Будешь искать графа?
— А сам как думаешь?
— Твое дело, — не стал отговаривать меня Рамон и вдруг указал на тело служанки, распростертое на софе. — Подожди-ка!
— Что такое?
— Посвети на шею!
Я выполнил распоряжение напарника, присмотрелся и сразу заметил две темно-синих отметины на мертвенно-бледной коже.
— Чтоб меня разорвало! — охнул крепыш. — Здесь был вампир!
По спине пробежал неприятный холодок; я пересилил себя и заставил прикоснуться к мертвой девице. Тело
— Во что ты втравил меня, Лео?! — зашипел Рамон испуганно и гневно. — Малефики и вампиры, подумать только! Да вампиров даже в Европе почти не осталось, а у нас и подавно!
— Если оборотень прилетел из Нового Света, почему бы не сделать это вампиру? — пробурчал я.
— Зачем? На кой черт? Что происходит, Лео?
Я отмахнулся от напарника и поспешил на выход.
— Давай убираться отсюда! Уже светает!
— Нет, постой!
— Так не терпится угодить за решетку? — нахмурился я, глянув на приятеля сверху вниз.
— Хорошо, после поговорим! — решил крепыш, но стоило только мне двинуться к выходу, ухватил за руку и придержал. — А ты уверен, что малефик был один? — спросил он и первым выглянул на улицу с винчестером на изготовку.
— Почему нет? — удивился я.
— Как он смог в одиночку перебить столько людей?
— Тени, — напомнил я. — Ему помогали тени. Ты меня чуть не подстрелил из-за одной такой, помнишь?
Рамона от неприятного воспоминания откровенно передернуло, он загнал в трубчатый магазин винчестера патрон взамен стреляного и пробурчал:
— Все равно не зевай!
Я кивнул и снял с плеча самозарядный карабин. Душителя винтовочной пулей точно не пронять, но вампиры имеют обыкновение окружать себя смертными помощниками. Да и спокойней с оружием в руках-то…
Высокое крыльцо особняка выходило на восток, на самом горизонте облака уже окрасились розовым, и я негромко произнес:
— Светает!
Крепыш кивнул, давая понять, что расслышал мои слова, но бдительности не потерял; в байки о сгорающих на солнечном свете вампирах он не верил. Я, если начистоту, — тоже. Поэтому до броневика добирались без лишней спешки, не отрывая глаз от подступавших к аллее деревьев и кустов.
Птицы уже затеяли свою обычную утреннюю перебранку, от фермы арендаторов донесся петушиный крик, и риск наткнуться на случайного прохожего возрастал с каждой минутой. Подойдя к воротам, мы распахнули калитку и опрометью бросились к броневику.
Рамон предусмотрительно заглянул под самоходную коляску и дал отмашку:
— Порядок!
Тогда я отпер кузов и закинул в него винтовку, взамен достал рулевое колесо. Крепыш подбежал и протянул винчестер.
— Убери, — попросил он.
Я принял ружье и сразу простонал:
— Болван!
— Что такое? — встрепенулся Рамон.
— Гильза! — крикнул я. — Стреляная гильза осталась в кабинете дяди! Отпечатки!
— Будь я проклят! — Рамон побледнел как полотно, но сразу поборол растерянность, выхватил у меня баранку и забрался в кабину.