Всеблагое электричество

Корнев Павел Николаевич

Вскоре один из полицейских потребовал предъявить документы, и я протянул ему паспорт, а сам спокойно допил остатки кофе. Под шлемом констебля была закреплена сложная система окуляров, которая полностью закрывала левый глаз. Изучив паспорт, полицейский пристально уставился на меня и прикоснулся к виску. Послышался тихий скрип, с которым шестеренки вращали линзы монокля. После секундной заминки констебль сделал пометку в блокноте, вернул паспорт и перешел к следующему столу.

— Это все, мсье? — спросил я.

— Да, можете идти, — откликнулся полицейский.

Я

вытер пальцы салфеткой, оставил на столе франк с мелочью и вышел за полицейское оцепление. Газеты выкинул в первую попавшуюся по пути урну. На сегодня новостей с меня было достаточно.

2

Минут через пять я вышел к ветке паровика, но когда оглянулся на стук железных колес, то лишь досадливо выругался и продолжил шагать по тротуару. Вместо чадящего монстра меня нагонял монстр электрический. Заднюю часть самоходной конки с надписью: «Депре» занимал огромный железный ящик электрической банки.

По спине побежали мурашки. Пусть электричество и отвоевывало все новые и новые области применения, я его не любил и не принимал.

Не видящий дальше собственного носа ретроград?

Вовсе нет!

Я ничего не имел против прогресса и всех этих делающих нашу жизнь проще новомодных веяний, но вот к электричеству относился с настороженностью и опаской. Сам даже не знаю почему…

Впрочем, и хорошо, что решил пройтись пешком. Очень скоро на стене дома мелькнула вывеска: «Сават», и я замедлил шаг.

Сават — это французский бокс, а я француз, так почему бы и нет?

Помимо савата, как явствовало из рекламных надписей, в спортивном зале обучали классическому боксу и джиу-джитсу. Я немного поколебался, потом обогнул театральную тумбу с разноцветными афишами и по узенькой лесенке спустился в полуподвальное помещение, а вскоре уже переодевался в трико и майку. Затем выбрал подходящие по размеру боксерки на плоской жесткой подошве, зашнуровал их и вышел в зал.

Там оказалось немноголюдно, лишь доносились отзвуки глухих ударов из дальнего угла. Но было бы странно застать тут аншлаг в первой половине понедельника.

Невысокий подтянутый блондин в гимнастическом трико подошел минут через пять, окинул меня оценивающим взглядом и протянул не слишком пухлые защитные перчатки.

— Жан-Пьер, — представился я, натягивая их.

— Леон, — сообщил в ответ свое имя тренер и спросил: — Что ты знаешь о савате?

— Кое-что, — неопределенно пожал я плечами. — Просто немного натаскайте меня. Для общего развития.

— Это не бокс, — сразу предупредил Леон. — Основной упор идет на удары ногами. И бьют не только кулаками, но и основанием, и ребром ладони. Глаза, уши, сонная артерия. Это ясно?

Я кивнул.

— Тогда давай посмотрим, с чем тебя едят! — объявил тренер и вдруг ловко пнул меня по щиколотке.

Боксерка больно ударила по кости, от неожиданности я вскрикнул и заскакал на одной ноге.

— Ух!

— Не зевай! — потребовал Леон и поправил меня: — Руки ниже! Ниже, чем в боксе! Придется парировать удары ногами.

—

Понял, — пробормотал я, копируя стойку наставника.

Тот попробовал повторить короткий быстрый тычок носком туфли, но на этот раз я был начеку и вовремя отступил. Отступил и едва не пропустил резкий мах ногой! Леон пнул в прыжке, но не слишком сильно, у меня получилось скрутить корпус в сторону и поставить блок.

И сразу — хук в голову!

Угоди перчатка по уху, я уселся бы на пятую точку, но, к счастью, успел закрыть голову предплечьями и ушел в глухую оборону, а потом изловчился разорвать дистанцию резким скачком назад.

Сердце лихорадочно забилось, я замахнулся и нарвался на встречный пинок. Жесткая подошла угодила в бедро, враз оборвав наступательный порыв, и Леон двинул меня рукой в лицо. В самый последний миг я отмахнулся и одновременно дернул голову в сторону; перчатка лишь скользнула по скуле.

— Неплохо! — похвалил тренер и немедленно двинул меня в колено.

Я принял удар на голень, а предплечьем блокировал прямой в голову и сразу попытался контратаковать сам, но Леон резво отступил и пнул меня на полушаге назад. Голень так и взорвалась болью!

Пришлось податься назад, выгадывая время, а тренер неуловимым подскоком оказался рядом и сделал круговой мах, метя ступней в голову. Не став блокировать удар, я просто присел и вновь отступил.

Леон попытался врезать мне по шее, но тут уже я встретил потерявшего осторожность инструктора пинком в щиколотку, пихнул перчаткой под ребра и сразу ткнул локтем в подбородок. Удары вышли не слишком сильными, тренер лишь покачнулся. От выброшенной навстречу ноги мне удалось уклониться без всякого труда, в развороте я провел финт левой и что было сил врезал правой. Открытая ладонь со всего маху угодила по уху, и Леон поплыл.

Я бросился развивать успех, да только ноги вдруг взлетели выше головы, а жесткий удар спиной об пол выбил из легких весь воздух.

Какое-то время я лежал, восстанавливая дыхание, потом приподнялся на локтях и спросил:

— Это ведь был не сават?

— Джиу-джитсу, — ответил Леон и протянул руку, помогая подняться. — Ты слишком хорош для новичка.

Я принял помощь, начал стягивать перчатки и усмехнулся:

— Насколько хорошо?

— Лучше, чем это нужно для саморазвития, — прямо ответил Леон. — Извини, тренировать тебя не возьмусь. Стиль грязный, годится лишь для уличных драк.

Я кивнул, принимая услышанное к сведению.

— Подберешь партнеров для тренировок?

— В любое удобное время.

— А джиу-джитсу?

— Только в следующем месяце. Пришлось набрать женские группы.

— Ах да! — рассмеялся я. — Сильвия Панкхерст!

Лидер британских суфражисток призывала соратниц изучать джиу-джитсу для грядущих столкновений с полицией и тем самым сделала этому экзотическому единоборству неплохую рекламу.

Я попрощался с тренером и ушел в раздевалку. На лодыжках обнаружились багровые кровоподтеки, на скуле темнела ссадина. Но не беда, для образа это просто идеальный штришок.