Всегда в бою
Шрифт:
Однако до конечной цели - окружить и уничтожить противника в Михайловском - было еще далеко. Обойти село не удалось ни 40-му полку, ни 131-му. На всех участках эсэсовцы оказывали упорное сопротивление. Более того. Уже с первых часов боя их контрдействия никак не походили на оборону - пусть даже очень активную. Дивизия "Рейх", поддержанная танками 10-й танковой дивизии, тоже наступала. Мы это чувствовали по себе, впоследствии наши предположения подтвердились трофейными документами. Взаимное столкновение вылилось в типичный встречный бой, в борьбу за инициативу.
Подобная же ситуация сложилась и в полосе 18-й стрелковой дивизии П. Н. Чернышева. А
С 16 по 18 ноября наша 78-я дивизия продолжала вести напряженные бои на рубеже Озерны. Батальоны сражались на улицах Михайловского, отбивали атаки под Федчино и Ваюхино. За каждый метр продвижения противник платил большой кровью. Видимо, крепко запомнились фашистским генералам эти затерянные в лесах деревушки, если даже командующий 4-й танковой группой генерал-полковник Хеппнер упомянул их в своем отчете. Он писал: "Уже в первые дни наступления завязываются жестокие бои, особенно упорные в полосе дивизии "Рейх". Ей противостоит 78-я сибирская стрелковая дивизия, которая не оставляет без боя ни одной деревни, ни одной рощи". И далее: "Потери наступающих очень велики. Командир дивизии СС тяжело ранен. Рядами встают кресты над могилами танкистов, пехотинцев и солдат войск СС"{5}.
18 ноября, во второй половине дня, боевая обстановка осложнилась. Чернышев сообщил, что его дивизия по приказу командарма отходит к Ново-Петровскому. Потом несколько раз подряд звонили из штаба армии. По вопросам, которые мне задавали, по распоряжениям, по их, если можно так сказать, подтексту, чувствовалось напряжение, растущее в полосе войск 16-й армии. У нас же особенно сильно атаковал противник в центре боевых порядков.
Полевые телефоны зуммерили без перерыва. 40-й полк Коновалова нес тяжелые потери, с трудом удерживал северную окраину Михайловского. Не легче было и 3-му батальону 258-го полка на восточной окраине. На левом фланге 131-й полк Докучаева вел ожесточенный бой за Барынино и Ваюхино.
К концу дня рядом контратак на всех участках нам удалось сначала остановить, а затем и отбросить эсэсовцев на исходные позиции. Положение стабилизовалось, дивизия удержала все ключевые пункты на рубеже Озерны.
Мы понимали, что попытка вражеского командования полностью завладеть боевой инициативой и стать хозяином положения еще не пресечена. Противник не израсходовал всех резервов, в том числе танковых. Пока что его танки появлялись эпизодически, группами в 2 - 3 машины. Главную роль в атаках играла пехота, поддержанная ударами авиации и артиллерии. Судя по некоторым признакам, завтра наступит очередь сильных танковых атак.
Ночь прошла тревожно - в мертвенном свете ракет над передним краем, в отдаленном гуле танковых моторов. Наиболее интенсивным был он на севере, у Покровского, и на юге, за Барынино. Танки сосредоточивались перед обоими флангами нашей дивизии.
За ночь мы перегруппировали артиллерию, главным образом пушечную, выдвинули ее к флангам, часть батарей поставили на прямую наводку. И все же создать достаточно плотную противотанковую оборону не удалось: слишком велики были потери в орудиях, особенно в 139-м противотанковом дивизионе капитана Михайлова и 159-м легком артполку майора Осипычева.
Закончив перегруппировку артиллерии, я созвонился с командирами стрелковых полков. Пожелал им боевого успеха, напомнил: без приказа - ни шагу
– Сороковой стрелковый исполнит свой долг!
– отчеканил Алексей Павлович Коновалов.
– Не посрамим земли Русской, - повторил Николай Гаврилович Докучаев бессмертные слова князя Святослава.
– Не беспокойтесь, товарищ комдив, встретим фашиста как должно, - сказал Михаил Афанасьевич Суханов.
Ночь была на исходе. Падал мелкий снежок. Передний край словно уснул - ни ракеты, ни пулеметной очереди. До рассвета оставалось еще минут тридцать.
В девять утра загремела немецкая артиллерия, эскадрильи "юнкерсов" наносили бомбовый удар. Столь мощной и длительной артиллерийско-авиационной подготовки испытывать нам еще не доводилось. Потом двинулись в атаку десятки фашистских танков и густые цепи пехоты. Бой разгорелся по всей полосе обороны дивизии.
В архивных документах этот день запечатлен немногими скупыми строчками: "С утра 19 ноября 1941 г. противник на всем фронте 78-й дивизии перешел в наступление: на рубеже Мары, Слобода - до пехотного полка с 10 - 15 танками, на рубеже Ваюхино, Барынино, Петряиха - до двух пехотных полков 87-й пехотной дивизии с 15 танками при поддержке дивизиона дальнобойной артиллерии. Со стороны деревни Старое (близ Михайловского.
– А. Б.) дивизия ведет упорные бои на занимаемых рубежах"{6}.
Как видно из данной сводки, вражеское командование, введя в бой свежие силы, начало осуществлять двусторонний фланговый обход дивизии, замысел которого был нам уже известен. Это обстоятельство позволило 78-й дивизии встретить наступление фашистов во всеоружии. Однако знать план противника далеко не равнозначно понятию сорвать этот план. И если нам в конце концов удалось в тот день сдержать сильнейший натиск превосходящих сил немецко-фашистских войск, то главная заслуга в этом принадлежит тем бойцам, командирам, политработникам каждый из которых сражался на своем боевом посту стойко и самоотверженно.
Героев - не счесть. Расскажу сначала о тех, кто сражался на правом фланге, на рубеже Мары, Слобода, - в самом уязвимом месте нашей обороны, на участке 2-го батальона 40-го полка. Утром капитан Уральский доложил:
– Батальон отбил атаку. Сожгли три танка. Гаубицы майора Гарагана подавили минометную батарею.
Часа два спустя:
– Сильный огонь. Противник опять атакует - до двух батальонов пехоты с танками.
Потом связь с Уральским прервалась, попытки ее восстановить успехом не увенчались. Связные либо не возвращались, либо возвращались с сообщениями, что деревня Слобода занята противником (значит, прорван левый фланг батальона Уральского), что сильный бой идет у совхоза "Бороденки" (значит, фашисты вышли к огневым позициям 1-й батареи 159-го артполка).
Лишь к вечеру с большим трудом мы локализовали вражеский прорыв. Уральский доложил обстановку, назвал и героев этого боя. Особо отметил артиллеристов из приданного ему дивизиона майора Гарагана.
– Первая батарея стояла насмерть, - сказал он.
– Расчеты орудий погибли в рукопашной, при защите огневых позиций. В строю батареи осталось семь человек из шестидесяти.
Подвиг батарейцев зримо предстал перед нами лишь месяц спустя, когда 78-я стрелковая дивизия, уже наступая, вернулась к Озерне. Здесь, близ совхоза "Бороденки", артиллеристы отыскали огневые позиции 1-й батареи. Пушки стояли занесенные снегом. Разгребли сугробы, нашли тела павших товарищей. Все они встретили свой последний час, как положено русскому солдату: лицом к врагу.