Всего дороже

Смит Бобби

Кид ценил свою шкуру больше всего на свете. Зик это прекрасно знал и только на это и рассчитывал. Он понимал, что заставить Кида обуздать свою ярость можно, лишь напомнив ему о самосохранении.

— Я хочу отомстить этим подонкам, которые казнят наших ребят!

— Я знаю, как нам поступить, — произнес Зик с холодной улыбкой.

— Как?

— Мы не можем остановить казнь, но мы можем заставить этих мерзавцев страдать так же, как страдали Джонсон и Нэш со Слейдом. Мы похитим эту бабу, мирового судью, которая помешала нам вызволить

наших ребят из тюрьмы. Это будет нетрудно сделать. Мы заставим шерифа и его прихвостней пожалеть о том, что они связались с Дакотой Кидом.

Кид снова бросил взгляд на виселицу, как раз в тот момент, когда открылся люк и его друг тяжело провалился в него. Джонсон умер почти мгновенно. При падении у него сломалась шея.

Сердце Кида сжалось от боли. Не хотел бы он умирать такой мерзкой смертью. И он поклялся, что никогда не даст себя повесить. И если вдруг почувствует, что его вот-вот поймают, лучше покончит с собой. Он взглянул на Зика, и тот даже вздрогнул: такой ненавистью пылали его глаза.

— Джонсон прав. Они заплатят за его смерть.

Кид увидел, как из тюрьмы выводили Нэша. Тот истошно вопил и отбивался, и его приходилось тащить силой. Нэш кричал, что Кид спасет его, не даст ему умереть такой ужасной смертью. И видя, что Нэша постигла та же участь, что и Джонсона, Кид почувствовал, как ненависть его стала еще сильнее.

— Твоя очередь, Брэкстон. Готов? — спросил Роб, когда Джонс вернулся за последним заключенным.

— Интересно, как это можно быть готовым к смерти? — невесело усмехнулся Слейд.

— Кида нигде поблизости не видно, так что, похоже, все должно пройти гладко.

— Вам легко говорить, — снова ухмыльнулся Слейд.

— Так ты готов или нет?

— Да, — ответил Слейд и нехотя вышел из камеры.

Когда Слейда вывели из тюрьмы, толпа возбужденно загудела. Словно не слыша весь этот шум, Слейд направился к виселице. Но когда он стал подниматься по ступенькам лестницы к поджидавшей его петле, взгляд его упал на ликующую толпу. Внезапно он заметил среди зрителей Алису, а рядом с ней Кена.

Слейда до глубины души тронуло скорбное выражение ее лица. На нем не видно было никакой радости по поводу того, что убийце ее отца наконец-то воздается по заслугам. Оно было печальным и строгим.

На мгновение Слейду вспомнился тот далекий вечер, когда он впервые увидел Алису на танцплощадке. Какой же она казалась тогда невинной и чистой. Слейду хотелось сбежать по ступенькам лестницы, броситься к Алисе и все ей рассказать. Она должна знать, что казнить его вовсе не собираются, что все будет хорошо.

Но это надо было делать раньше.

И Слейд поклялся, что, когда поймают Кида и выяснят, кто был его осведомителем, он пойдет к Алисе и попытается ей все объяснить. А пока придется играть свою роль — роль злостного преступника, осужденного на смерть. Оставалось лишь уповать на то, что со временем Алиса простит ему

обман и поймет, почему так важно было сохранить все в тайне.

— Давай, Брэкстон, шевелись! — громким голосом приказал Джонс, великолепно играя свою роль, и подтолкнул Слейда к виселице.

Слейд стал тяжело подниматься, преодолевая ступеньку за ступенькой. Толпа зашумела еще громче. Подойдя к виселице, Слейд остановился. Палач накинул ему на шею петлю, а вместе с ней ловко, так, чтобы не заметили зеваки, и хитроумное приспособление, которое не должно было позволить петле затянуться.

— Что-нибудь хочешь сказать напоследок? — спросил Джонс.

Слейд взглянул на него, пытаясь не думать о том, что может произойти, если это хитроумное приспособление, придуманное Кеном, не сработает, и ответил:

— Нет.

Он повернулся лицом к толпе, ища глазами Алису. Последнее, что он увидел, перед тем как провалиться невредимым в люк, было ее залитое слезами лицо.

Увидев, как вокруг шеи Слейда затянулась петля, после чего он рухнул вниз и все было кончено, Алиса громко вскрикнула и пошатнулась. Она бы непременно упала, если бы Кен не поддержал ее.

— С вами все в порядке, Алиса? — заботливо спросил он.

Алиса пыталась взять себя в руки, но сознание того, что Слейда больше нет в живых, оказалось слишком мучительным. Она изо всех сил вцепилась Кену в руку. Перед глазами плыли черные круги, по лицу текли слезы, грудь сотрясали рыдания.

— Я отведу вас в отель, — предложил Кен и повел Алису прочь от этого ужасного места казни.

Жители города с сочувствием смотрели на Алису. Ни от кого не укрылось ее состояние, однако все приписывали его мучительным воспоминаниям о смерти отца.

— Брэкстон больше никого не убьет, мисс Мейсон, — проговорила какая-то женщина. Добрая душа явно пыталась успокоить Алису.

От этих слов ей стало еще хуже.

— Может быть, вам лучше пойти к маме или к сестре? — участливо спросил Кен.

— Нет! Нет… Я хочу немного побыть одна. Пойду в свою комнату. Спасибо вам, — проговорила Алиса, высвобождая свою руку, как только они с Кеном вошли в гостиницу.

— Если вам что-то понадобится, хоть какая-то малость, дайте мне знать.

— То, что нужно, мне никто не может дать, — бросила Алиса и, круто повернувшись, помчалась по лестнице в свою комнату.

Кен посмотрел ей вслед и поспешно вышел из гостиницы. Нужно было не мешкая идти в дом гробовщика, где он договорился встретиться с Робом, Стивом и Слейдом. Дел предстояло немало, а времени было в обрез.

Алиса просидела в своей комнате больше часа, когда за ней зашли мать с сестрой.

— Ты целый день ничего не ела, юная леди, так что пойдем поужинаем, — заявила Лоретта.

— Я не хочу есть, — бросила Алиса. Ей сегодня ни с кем не хотелось разговаривать.

— Ну вот еще что выдумала! — строгим голосом проговорила Лоретта. — Давай-ка поднимайся!