Занимаясь с нами на шестом курсе, Хотомлянская ставила перед собой задачу расширить наш хирургический кругозор Используя свои связи в хирургических кругах города, она договаривалась с другими клиниками, больницами, чтоб нас там приняли и показали
специфику своей работы. Так, благодаря ей , нам посчастливилось увидеть мастэктомию в исполнении С.А. Холдина в НИИ онкологии. Он как раз выполнял расширенную мастэктомию, с удалением грудины, – операцию, которая осталась в хирургии под именем Урбана – Холдина. В его руках это был шедевр. Таких хирургов больше не будет.
Сама Хотмлянская уже почти не оперировала, только раз я видел ее в операционной. Она осуществляла общее курирование нашей группы, а во время практических занятий в клинике нас распределяли по два-три человека к другим преподавателям. С ними мы смотрели больных , ассистировали на операциях. К сожалению, узкая специализация клиники не способствовала приобретению необходимых практических навыков в хирургическом лечении наиболее распространенных заболеваний, с которыми приходится сталкиваться общему хирургу. Занятия в Областной больнице были призваны устранить этот недостаток, но тоже были малоинформативными в целом. Хирургическим отделением там заведовал молодой, талантливый Седлецкий, потомственный хирург, очень энергичный и подвижный. Его все время разрывали на части: то он прилетал откуда-то из области, где оперировал
по санавиации, то срочно вызвали в операционную на что-то сложное, то требовали в кабинет к главврачу. Однажды я ему ассистировал на спленэктомии у больного с заболеванием крови. Селезенку он удалил мгновенно, работал быстро и я старался не отставать от предложенного темпа, завязывая швы. После операции он столкнулся в коридоре с Хотомлянской и, кивнув в мою сторону, сказал : «Из него хороший хирург выйдет». Приятно было видеть, что Хотомлянская была с ним согласна. А «хороший хирург» через неделю облажался по полной программе. Мне дали прооперировать острый аппендицит. Впервые! Помогал мне такой же студент-шестикурсник, но из педиатрического. И я, десятки раз присутствовавший на аппенэктомии в качестве зрителя и знавший весь ход операции в деталях, оказался совершенно беспомощным, когда взял в руки скальпель. Еле-еле , неумело и с огромным трудом, я вошел в брюшную полость. У меня ничего не получалось, и главное – я не мог найти купол слепой кишки, чтоб вывести его в рану вместе с отростком. То, что раньше мне представлялось свершено несложным, наблюдая со стороны, внезапно превратилось в неразрешимую проблему. Ассистент, к моему стыду, оказался толковее меня – он предложил поменяться местами и , пусть действуя тоже не безупречно, но смог завершить операцию. Позор!! Я долго переживал свое фиаско.