Всего одно злое дело
Шрифт:
Страсть, с которой Изабелла произнесла последние слова, сказала Линли, что она или скрывает какую-то информацию, или что она получила еще один отчет от детектива инспектора Стюарта. Оказалось, что это все-таки отчет.
– Она встречалась и с частным сыщиком, и…
– Доути, – уточнил Томас.
– Доути, – согласилась Ардери. – И с Брайаном Смайтом.
– Но мы знали об этом, Изабелла.
– В компании с Таймуллой Ажаром, Томми, – продолжила Изабелла. – Почему она не вставила это в свой отчет?
Линли выругался про себя. Это
– Когда она с ним встречалась? Когда они там были? И откуда ты…
– Это было в то утро, когда она выдумала то, что выдумала: то ли пробку, то ли заправку… Боже, сейчас я и не вспомню, – чтобы объяснить свое опоздание на встречу с нами.
– Опять Джон Стюарт? Бог мой, Изабелла, сколько ты еще планируешь терпеть его махинации? Или, может быть, ты сама отдала ему приказ следить за Барбарой?
– Давай не будем пытаться выдать черное за белое. А вот мне все это начинает напоминать операцию по сокрытию улик, что, как тебе хорошо известно, гораздо более серьезно, чем выдумка истории о том, как ее несчастная мать упала со стула или откуда там еще в своем пансионате.
– Я первый соглашусь, что тогда она поступила плохо.
– Ага, и сейчас я призову всех святых и ангелов, чтобы поблагодарить тебя за это, – сказала Изабелла. – Сейчас у нас есть ряд поступков, совершенных Барбарой Хейверс, которые ясно указывают на то, что она мухлюет с уликами.
– Преступление не было совершено на территории Великобритании, – напомнил ей Линли.
– Послушай, не держи меня за дурочку. Она переступила черту, Томми. Ты и я, мы оба это знаем. Я начинала свою карьеру, расследуя поджоги, и одно я запомнила очень хорошо из тех давних лет: если мой нос чувствует запах дыма, значит, наверняка был пожар.
Линли ждал, когда она расскажет ему про билеты в Пакистан. Но она опять этого не сделала. И инспектор опять решил, что, хотя это и была слабая помощь Хейверс, Изабелла все еще ничего не знает о билетах. Если бы она знала, то сейчас обязательно ему сказала бы. Не было смысла скрывать эту информацию.
– А ты знал, что она посещала Доути и Смайта в компании Таймуллы Ажара? – обратилась к нему Ардери.
Томас твердо посмотрел на нее, пытаясь сформулировать ответ: что выбрать и к чему это может привести. Он надеялся, что Изабелла не задаст этого вопроса, но, как сказала суперинтендант, она не была дурой.
– Да, – ответил Линли.
Она подняла глаза к небу и сложила руки под бюстом.
– Ты защищаешь ее, сам мухлюя с уликами? Я правильно понимаю?
– Нет, – ответил он.
– Тогда что я должна думать?
– Что я еще не знаю всего, Изабелла. А пока не узнаю, не вижу смысла беспокоить тебя по пустякам.
– Ты намерен защитить ее. Неважно, какой ценой. Боже, что с тобой
Когда Линли ничего не ответил, она сказала:
– Забудь. Речь совсем не о ней. О чем это я? Д-а-а, ведь графство ждет. Кстати, это именно так называется, графство? И семейное гнездышко в Корнуэлле всегда ждет, когда ты в него вселишься, если вдруг решишь послать все это к черту. Тебе ведь эта работа не нужна. Для тебя это все забава. Прогулка в парке. Просто шутка. Это…
– Изабелла, Изабелла… – Он сделал шаг к ней.
Она подняла руку.
– Не смей.
– Что тогда? – спросил Томас.
– Неужели ты не можешь хотя бы на секунду представить, чем это все для нас закончится? Неужели ты не можешь, хотя бы на минуту, забыть об этой чертовой Барбаре Хейверс и поразмыслить, куда она нас втянула? Не только себя, но и нас всех?
Линли это понимал, потому что тоже не был дураком. Однако он должен был признать, что до настоящего момента не задумывался, какое значение может иметь поведение Барбары для самой Изабеллы, в случае если о нем станет известно. Услышав голос Ардери, полный отчаяния, Томас почувствовал, что облака рассеиваются и солнце светит, к сожалению, не на Барбару. Изабелла отвечала за всех офицеров и несла на своих плечах непосредственную ответственность за то, что эти офицеры делали или не делали. Прачечная – так это обычно называли после каждого случая коррупции, который становился известным. Мелочь выбрасывали на растерзание публике, а Изабелла Ардери, скорее всего, будет отнесена именно к такой мелочи.
– Эта ситуация… – сказал он ей. – До этого не дойдет, Изабелла.
– Ну, конечно, ты в этом уверен, правда?
– Посмотри на меня, – сказал Линли. И когда она, наконец, посмотрела и он увидел страх в ее глазах, произнес: – Уверен. Я не позволю причинить тебе зло. Я клянусь.
– У тебя нет такой власти. Ее ни у кого нет.
Теперь, когда Линли, за рулем «Хили Эллиот», направлялся в Чейн-Уок, он пытался забыть о своем обещании Изабелле. Сейчас были дела более важные, чем даже участие Барбары в делах Таймуллы Ажара, Дуэйна Доути и Брайана Смайта. И с этими делами надо было разобраться в первую очередь. Но на сердце у него было тяжело, когда он парковал машину в начале Лоуренс-стрит. Томас вернулся назад, к Лордшип-пэлэс и вошел в ворота, ведущие в сад, который он знал как свой собственный.
Они как раз заканчивали свой ленч на свежем воздухе, под роскошным цветущим вишневым деревом в середине лужайки: его старинный друг, жена его старинного друга и ее отец. Они наблюдали за громадным серым котом, кравшимся вдоль полосы травы, в которой росли лунарии, колокольчики и кампанулла. Они были увлечены обсуждением Аляски – так звали кота – и того, прошли ли его лучшие охотничьи дни.
Услышав скрип садовых ворот, они обернулись.
– А, Томми. Привет, – сказал Саймон Сент-Джеймс.