Всего одно злое дело
Шрифт:
Но ей было необходимо немедленно получить дозу кофеина и чего-то сладкого, чтобы хоть как-то справиться с ситуацией, не говоря уже о том, чтобы обдумать ее. Поэтому она решила, что инспектор Стюарт и то задание, которое он ей на сегодня приготовил – будьте любезны, сержант, введите эти отчеты в компьютер, ведь их так много сейчас поступает, практически каждый час, – подождут.
Барбара заскочила в недавно открывшееся заведение под названием «Каппа Джо и другие». Купила латте и еще что-то – на этот раз оно оказалось шоколадным круассаном. Боже, это именно то, что ей сейчас
Когда зазвонил ее мобильный и раздались первые звуки «Пегги Сью», а это произошло после того, как Барбара сделала три глотка кофе и откусила два раза от круассана, она подумала, что это Корсико дрогнул своей волей (но не сердцем, так как сердца у него попросту не было). Однако оказалось, что это был Линли.
– Хорошие новости? – спросила она.
– Боюсь, что нет.
– О Боже, только не это.
– Нет, нет. Ни хороших, ни плохих, – поспешно ответил Линли. – Просто есть информация, которую нужно проверить.
Он рассказал ей о своих встречах с Ажаром и с Анжелиной Упман. Рассказал ей о существовании еще одного женатого любовника Анжелины, который был у нее перед тем, как она ушла от Ажара к Лоренцо Муре.
– Вы хотите сказать, что Анжелина спала с этим парнем в то время, когда она и Ажар… Я имею в виду, после того, как она родила Хадию и… Я имею в виду, после того, как Ажар ушел из семьи… То есть… Черт, я ничего не понимаю.
– Именно, – подтвердил Линли все вышесказанное. Этот мужчина был танцовщиком и хореографом в Лондоне, с которым Анжелина имела отношения в тот момент, когда встретила Лоренцо Муру. В это же время она была любовницей Ажара и матерью их общего ребенка. Мужчину звали Эстебан Кастро, и, если верить Анжелине Упман, она просто исчезла из его жизни в один прекрасный день. Еще сегодня она была в его постели, а назавтра просто исчезла, оставив его и Ажара ради Муры. Жена Кастро тоже была ее подругой, поэтому надо будет проверить их обоих. Потому что не исключено, что, временно вернувшись к Ажару на короткие четыре месяца, она также вернулась и к Кастро, чтобы вскоре снова оставить его.
– Но, Барбара, – наставительно произнес Линли, – этим вы должны заниматься в свое свободное время, а не во время служения отечеству.
– Но она же разрешит мне заняться этим, если вы ее об этом попросите, ведь правда? – сказала Барбара. В конце концов, Линли и Изабелла Ардери не стали врагами после того, как расстались. Все-таки они оба были профессионалами. Инспектора Линли направили в Италию. Если он позвонит и попросит ее этим своим итонским выговором…
– Я ей позвонил, – ответил Линли, – и спросил, могу ли я воспользоваться вашей помощью для решения некоторых вопросов в Лондоне. Она не разрешила, Барбара…
– Потому, что вы попросили меня, – сказала Барбара с горечью. – Если бы вы попросили Уинстона, она бы в лепешку разбилась, чтобы помочь. И мы оба это знаем.
– Этого мы не касались. Я бы мог попросить Уинстона, но подумал, что вы сами захотите заняться этим, неважно в какое время.
Это было правдой. Барбара знала, что должна быть благодарна Линли за то, что он понимал,
– Конечно. Спасибо вам, сэр.
– Не переборщите с благодарностями, – сухо сказал Линли. – Боюсь, что их незаслуженно много.
Она улыбнулась.
– Я бью чечетку на столе. Если бы вы только могли это видеть…
– А где вы?
Она рассказала.
– Вы опоздаете на работу. Барбара, думаю, вам пора прекратить дразнить Изабеллу.
– Уинстон сказал мне почти то же самое.
– И он прав.
– Умереть на работе – это не то, о чем я мечтала всю жизнь. Но… как скажете. Я вас услышала. Что-нибудь еще?
Барбара хотела спросить, как идут дела с Дейдрой Трейхир, но передумала – Линли все равно бы ничего не сказал. Были какие-то вещи в этом парне, изменить которые ничто на свете не могло его заставить.
– Да, – ответил Томас, – Батшеба Уард.
Он рассказал ей об электронных письмах, которые Батшеба писала Хадии в Италию по просьбе своей сестры от имени Таймуллы Ажара из Университетского колледжа.
– Эта чертова корова врала мне! – в ярости крикнула Барбара. – Все это время она знала, где скрывается Анжелина!
– Похоже на то, – ответил Линли. – Поэтому есть шанс, что она может что-то знать и о том, что происходит сейчас.
Барбара подумала, но не смогла придумать, каким образом Батшеба Уард могла быть задействована в похищении Хадии. Ее мотивы в этом случае были так же неясны, если только сама Анжелина не была в этом замешана.
– А что Анжелина? – спросила Хейверс.
– В отчаянии, что нетрудно было предположить. Со здоровьем тоже, кажется, не все в порядке.
– А Ажар?
– Приблизительно так же, хотя держится молодцом.
– Это в его стиле. Я не представляю, как он все это выдерживает. Он ведь пребывает в этом аду уже с ноября прошлого года.
Линли рассказал ей, что делает пакистанец с плакатами своей дочери в городе и окружающих деревнях.
– Думаю, что, помимо всего прочего, это дает ему какую-то цель в жизни, – заключил он. – Просто сидеть и ждать новостей о твоем похищенном ребенке… Это невыносимо для любого родителя.
– Ну-у-у-у, наверное, да. Невыносимо – это хорошее слово для описания того, что происходит с Ажаром.
– Кстати, о нем… – Линли на секунду замялся.
– Что? – спросила Барбара, чувствуя подвох.
– Я знаю, что вы близки с этим человеком, но мне нужно задать вам этот вопрос. Мы знаем, где он был, когда Хадия исчезла?
– На конференции в Берлине.
– Мы в этом уверены?
– Черт побери, сэр, вы же не думаете…
– Барбара, если всё, что касается Анжелины, должно быть проверено, то и в отношении Ажара должно быть сделано то же самое. И в отношении всех других, кто хоть в малейшей степени может быть связан с тем, что происходит здесь, и это, безусловно, касается и Батшебы Уард. Здесь действительно происходит что-то не то. Дети просто так не исчезают с рыночной площади в разгар дня, так, чтобы об этом никто ничего не знал, никто не видел ничего необычного, никто…