Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
Вероятно, условия в центре Линзы не очень подходили для жизни, но файа как-то сумели перебраться сюда, на эту Плоскость, где среди диких племен живущих здесь людей построили город. Отсюда их усилиями цивилизация постепенно распространилась почти по всей Плоскости. Но вот свою файа не сумели сохранить. Их силы и знания уменьшались необратимо, пока они не стали просто одним из миллионов народов Линзы. Здесь не говорилось, почему это произошло, - то ли войны с соседями, то ли изначальная малочисленность, то ли просто нежелание становиться богами, - а может, всё вместе, привело их империю к гибели. Наконец, поняв, что их культура
Удивленный Анмай подошел к пульту. Скоро он отыскал контрольные часы, - они отсчитывали время от постройки станции. На них шел уже 12446-й год. Он нашел и счетчик времени работы поля, - оно работало непрерывно на протяжении последних десяти тысяч лет...
* * *
Глядя на сверкающую белизной пластмассу, Анмай вздрогнул. Такое казалось нереальным, но всё же...
Он спешно вернулся к книге. Насколько он смог понять, некогда, - больше ста двадцати веков назад, - файа создали могучую цивилизацию, подобную Файау тысячелетней давности. Они могли летать меж звезд с помощью Эвергета и заселили множество миров.
Читая описания их достижений, Анмай скривился, - просто воспоминания о старых добрых временах, когда... ну и так далее. Здесь не говорилось о истории тех древних файа, их обычаях, нравах, социальном устройстве, - ни о чем, действительно интересном для Вэру. Писавшие книгу не помнили даже, какая планета была их истинной родиной! Они попросту забыли всё это, - но не забыли главного.
Вся их цивилизация, занимавшая к тому времени огромный участок галактики, погибла, - неожиданным и страшным образом. Не осталось даже свидетелей катастрофы. От всей огромной империи, объединившей тысячи планет и триллионы жителей, уцелел единственный корабль, совершавший особенно дальнюю экспедицию.
Когда Анмай прочел описание катастрофы и её причины, ему показалось, что он падает в бездну.
* * *
Эвергет позволял изменять физические законы, но совершенные им изменения, - неважно, какого рода, - оставались навсегда. Они постепенно слабели, но занимали всё больший объем. Поскольку изменения были различны, различались и оставляемые ими следы. Они складывались, усиливали или гасили друг друга, и никто не мог предвидеть, каким будет конечный результат. Космос огромен, и может показаться, что все эти изменения ничего не значат в нем. Но это неправда.
При достижении критической грани возникал чудовищный процесс, - он назывался квантовым вырождением. Вспыхнув в одной точке, он в один миг распространялся на десятки тысяч световых лет. В сущности, это было аннигиляцией излишне запутанных и противоречивых нагромождений Йалис, и проявлялось всего лишь как мгновенная вспышка радиации, такая быстрая, что она оставляла следы лишь на микроскопическом уровне, - но она проникала повсюду. Никакой защиты не было. Все сложные структуры разрушались. Разумные машины и жизнь гибли.
Анмай вскочил. Поверить в то, что вся его цивилизация, вся Файау стоит на краю бездны, оказалось нелегко, - однако он поверил и пришел в ужас. Теперь, - только теперь!
– он понял, отчего так мало рас использовали Йалис,– западню с приманкой неограниченного
Внезапно он вспомнил, что те, первые файа также совершали полеты в не-пространстве, - хотя их генетический код не был изменен, и пережить их они не могли. Затем вспомнил, что физические законы в других частях их Вселенной отличаются. По теории Творящего Взрыва такого просто не могло быть. Лишь искусственное вмешательство вызывает такие изменения, но разве можно изменить физику в пределах целой Вселенной, - или, хотя бы, её части?
То, что следовало из этого, было чудовищно, но не подлежало сомнению.
За ничтожно короткий, - по масштабам Вселенной, - срок, её законы изменились настольно, что для естественных форм живых существ полеты в не-пространстве стали убийственны. Теперь же даже они, измененные, с трудом могут совершать их. И неизбежно придет время, когда летать между звезд смогут только машины.
А затем изменения зайдут так далеко, что само существование органической жизни станет невозможно.
Изменить физику целой Вселенной для истребления в ней жизни, - это казалось немыслимым, но зато весьма легко объяснимым. Ни один вид, ни одна форма разума не может допустить конкуренции. Сейчас у Файау не было соперников, - но они могли появиться. Учитывая угрозу квантового вырождения, любая война с использованием Йалис стала бы самоубийственным безумием. Гораздо проще было устранить угрозу в зародыше.
Вэру вспомнились зловещие истории о том, как искусно Файау уничтожала лишь разумных существ, не повредив биосферы их планет. Сколько рас ей было так истреблено? Но никто не может заглянуть во все уголки Вселенной. Единственный способ предотвратить появление потенциального противника, - сделать невозможным само его существование.
Впрочем, он понимал, что это объяснение, - объяснение, данное униженным и преданным Анмаем, - слишком наивно и злобно. С чего он вообще взял, что это делает Файау? Может, её саму атакуют неведомые и могучие враги? Может, это следствие изменений самой Вселенной, - что он знает о ней? И, даже если это делает Файау, - у неё могли быть совсем иные цели, нечто, совершенно непостижимое для его разума.
Но Анмай слишком хорошо знал свой народ, и боялся поверить в свои увертки, - всеобщий ксеноцид слишком хорошо вписывался в общий курс развития Файау. Для неё, уже практически полностью перешедшей в интеллектронную фазу, уничтожение органической жизни было выгодно.
Его охватил инстинктивный, чудовищный страх, - не потому, впрочем, что он переживал за судьбу неведомых рас, а потому, что эта грозная, немыслимо жестокая империя родилась из его детской мечты о звездах. Никто из триллионов обреченных существ не свяжет свою смерть с его именем, но всё же... всё же...