Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
......................................................................................
Вначале файа держались настороженно, затем отбросили серьёзность, - слишком уж этот мир походил на игрушечный. Они смогли обойти его за пятнадцать минут. Вода, покрывающая половину поверхности, была непрозрачной, гнилой, и они боялись к ней прикасаться, порхая над самим морем. По данным радара "Товии", его дно было илистым, неровным, но глубина не больше четырех метров. Везде они видели одно и то же, - неровная травянистая земля, крошащиеся груды камня, мелкие, похожие на лужи озера. Горы планеты давно разбили те же метеоры, что перепахали поверхность
Единственное, на чем тут отдыхал глаз, - стоявший на северном полюсе плоский купол с острой, словно у луковицы, вершиной. Её венчал узкий блестящий стержень, расходившийся на конце множеством радиальных разветвлений. Они ветвились вновь и вновь, пока не становились незаметны, - казалось, вершину стержня окружает странно четкое, полупрозрачное, серебристное сияние.
Сам купол походил на храм. Его золотисто-белый материал был похож на оплывший воск свечи, хотя вблизи эта стеклянистая масса напоминала застывший кварц. В круглой стене зияла небольшая, удивительно соразмерная арка, а за ней, в глубине, сиял свет. Сначала Вэру не смог разглядеть его источника, - воздух странно мерцал в арке, смазывая очертания интерьера.
Его поразила чистота и глубина чудесного, золотисто-белого сияния. Оно вызвало в душе непонятную робость, и войти он решился не сразу.
Купол оказался толстым, - метра полтора, но мерцание в арке, - бесплотным. Они прошли сквозь него, ступая осторожно и беззвучно, - и замерли в изумлении.
Весь купол внутри был пуст. Лишь напротив входа, на полукруглом возвышении из нескольких широких ступеней, горело то самое, поразившее их неподвижное пламя, - светящийся шар в рост Вэру. Он парил над центром возвышения, - именно парил, ни на что не опираясь. Его свет, отражаясь в бело-золотистом своде, окружал их удивительно уютным, всеобнимающим сиянием. Не говоря ни слова, они пошли к нему. Ноги скользили по гладкому стеклянному полу, и им пришлось сбросить обувь.
От шара веяло мягким теплом. Протянув руку, Вэру коснулся приятно-горячей и идеально гладкой поверхности. Сияние, - удивительно чистое и глубокое, - заполняло шар целиком. Даже когда Анмай прижался к нему щекой, он не смог разглядеть внутри никаких деталей.
Неугомонный Айэт тут же подлез под шар, и, упершись в него плечами, попытался сдвинуть. Хотя он старался изо всех своих немалых сил, шар не дрогнул, словно впаянный в воздух. Ничуть не растерявшись, он выбрался из-под него, с любопытством осматриваясь и прикасаясь к полу и стенам ладонью. Айэт даже прижимался к шару и стенам ушами, но слышал лишь стук своего сердца в мертвой тишине. И больше - ничего.
Они задали эти вопросы "Товии", но и она могла сказать немного. Шар парил в воздухе неощутимо соединенный со стенами магнитным полем. Оно же подводило энергию. Но откуда она бралась, а главное, - зачем всё это, оставалось непонятным. Они вернулись в середину зала.
– Это сделали файа, - сказал Айэт.
– Или я ничего не смыслю в нашей культуре.
Хьютай молча показала на зияющие по сторонам входной арки проемы в полу. Оттуда слабо изогнутые узкие лестницы вели вниз, в просторный круглый зал, похожий на верхний. Золотой свет пробивался в него через матовый стеклянный потолок. Ступать здесь приходилось с осторожностью: белое стекло пола даже под босыми ногами казалось им скользким.
Здесь не было ничего, кроме трех новых арок в гладкой стене. Одна из них, напротив входа, была заполнена
Слабо светящийся проем напоминал им странную картину, нарисованную на листе стекла, отлитого вместе с массивной рамой из стали. Вэру никак не мог понять, что же он видит, - каждая деталь в отдельности была узнаваема, но целое, - нет. Его мозг не мог найти даже отдаленных аналогий. Иногда на миг появлялись знакомые образы и тут же исчезали, - огромное озеро под стеной высочайших гор, испещренных пятнами чистейшего снега... гор, по которым ползли облака... гигантские шпили заброшенного города в чудовищной расселине между двух исполинских массивов, похожих на окаменевшие грозовые тучи... тропинка, ведущая от такой же... картины?.. туда, вниз...
Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Как ни странно, это помогло, - образы стали более отчетливыми, словно во сне, - только там он закрывал глаза, пытаясь лучше рассмотреть что-то. Вдобавок, у него появилось странное, но уже знакомое ощущение, - словно ветер дует в лицо, мягко пронизывая тело насквозь.
Он невольно подался вперед, стремясь коснуться удивительного изображения, но даже это ему не удалось, - его протянутая рука ушла в неосязаемую пустоту. Это настолько его поразило, что он не сразу заметил иную странность, - картина оказалась передней гранью монолитного стального блока, поставленного торцом в проеме, и уходящего далеко в мутную глубь стекла.
Внезапное подозрение заставило его сердце бешено забиться, дыхание прервалось. Он спешно коснулся браслета. "Товия" ответила мгновенно:
– Анмай, вы не ошиблись. Вы действительно видите Ворота Соизмеримости, ведущие в иное мироздание.
Он фыркнул, вспомнив чудовищные Ворота Р`Лайх. Но здесь было мироздание с намного глубже измененной физикой, здесь Ворота могли быть и такими. Он немедленно поделился догадкой с товарищами.
– А как попасть туда?
– тут же спросил Айэт.
– Ворота открыты, иначе мы ничего бы в них не увидели, - ответила "Товия".
– Но вопрос не в том, чтобы войти, а в том, чтобы вернуться. Мы ведь не знаем, какой там воздух, а силовой пояс не поможет вам дышать. Скиммер же просто не пройдет в этот проем.
Разочарованные, они обратили внимание на две других арки: те выходили в небольшие, полукруглые комнаты с круглыми шахтами в полу. Их матово-белые стены покрывали цилиндрические решетки из блестящих стальных прутьев, и файа стали спускаться по ним вниз. По мере спуска сила тяжести постепенно слабела.
Едва шахта кончилась, Айэт вскрикнул от изумления. Они увидели внутренность планеты, - колоссальный пустой шар, освещенный парящей в его центре мутно-золотой сферой диаметром всего метров в двадцать.
Как оказалось, толщина коры не превышала сорока метров. Изнутри её покрывало нечто вроде кристаллической решетки из толстых прутьев или труб. Их темный окислившийся металл разъедали пятна бледно-зеленого мха. Остальное пространство заполнял светящийся туман. При ближайшем рассмотрении он оказался массой мелких обломков и пыли, парящей в невесомости. Она покрыла внутреннее солнце тусклыми пятнами, делая его свет странно, неестественно мертвенным. Дышать здесь, в полном пыли, холодном и тяжелом воздухе, оказалось трудно. После мрачных картин пустой Вселенной, после всего угасающего мироздания им хотелось совершенно иного, и приходилось заставлять себя идти вперед.