Вселенная из ничего
Шрифт:
И здесь, я думаю, чрезвычайно важно, что Вселенная из ничего — в смысле, который я постараюсь описать — возникшая естественно, и даже неизбежно, все больше и больше соответствует тому, что мы узнали о мире. Эти знания получены не из философских или богословских размышлений о морали или других спекуляций о мире, окружающем человека. Вместо этого они основываются на замечательных и интересных достижениях в эмпирической космологии и физике частиц, которые я описал.
Поэтому я хочу вернуться к вопросу, который изложил в начале этой книги: почему (why) существует нечто, а не ничто? Очевидно, мы сейчас в лучшем положении, чтобы это исправить, рассмотрев современную научную картину мира, ее историю и ее возможное будущее, а также оперативное описание того, из чего «ничто» может фактически состоять. Как я и упоминал в начале этой книги, этот вопрос тоже был объяснен
В то же время, в науке мы должны быть особенно осторожны с вопросом «why». Когда мы спрашиваем: «why?» мы обычно подразумеваем не «зачем?», а «почему?» или «как?» Если мы можем ответить на последний вопрос, этого, как правило, достаточно для наших целей. Например, мы могли бы спросить: «Зачем (why) Земля оказалась в 93 миллионах миль от Солнца?», — но, что мы на самом деле, вероятно, имеем в виду: «Почему (как получилось, что) Земля оказалась в 93 миллионах миль от Солнца?» То есть, нам интересно, какие физические процессы привели к тому, что Земля оказалась в ее нынешнем положении. «Why» неявно предполагает цель, а когда мы пытаемся понять солнечную систему с научной точки зрения, мы обычно не приписываем ей цель.
Так что я буду считать, что этот вопрос на самом деле означает: «Почему (как получилось, что) существует нечто, а не ничто?» Вопросы «почему?», «как получилось?» на самом деле единственные, на которые мы можем дать окончательные ответы, изучая природу, но поскольку эта фраза звучит довольно непривычно, я надеюсь, вы простите меня, если иногда будет казаться, что я использую более стандартную формулировку, когда на самом деле пытаюсь ответить на более конкретный вопрос «почему?»
Даже здесь, с точки зрения подлинного понимания, этот особый вопрос «почему?» был вытеснен массой более полезных в оперативном плане вопросов, таких как: «Что могло привести к свойствам Вселенной, которые наиболее ярко ее характеризуют в настоящее время?» или, возможно, более важный, «Как мы можем это узнать?».
Здесь я хочу еще раз, как может показаться, потратить время попусту. Вопросы, сформулированные таким образом, позволяют получать новые знания и понимание. Это то, что отличает их от чисто богословских вопросов, которые обычно предполагают заранее известные ответы. Действительно, некоторые богословы требовали, чтобы я представил доказательства, опровергающие предпосылку, что богословие не вносит свой вклад в знания, по крайней мере, в последние пятьсот лет, со времен зарождения науки. До сих пор никто не предоставил контрпримеров. Максимум, что меня когда-либо спрашивали в ответ, было: «Что вы имеете в виду под знаниями?» С гносеологической точки зрения это может быть сложный вопрос, но я утверждаю, что, если бы была лучшая альтернатива, кто-то ее представил бы. Если бы я представил ту же проблему биологам, или психологам, или историкам, или астрономам, никого из них это не привело бы в большое замешательство.
Ответы на подобного рода полезные вопросы подразумевают теоретические предсказания, которые можно проверить с помощью экспериментов, чтобы продвигать наши нынешние знания о Вселенной вперед более непосредственно. Отчасти по этой причине я сосредоточился на таких полезных вопросах до этого момента в этой книге. Тем не менее, вопрос «чего-то из ничего» продолжает оставаться актуальным, и поэтому, вероятно, должен быть рассмотрен.
Работы Ньютона резко сократили возможную сферу божьей деятельности, независимо от того, считаете ли вы разумность неотъемлемым свойством Вселенной. Мало того, что законы Ньютона строго ограничивали свободу действий Бога, они обходились без необходимости различных сверхъестественных вмешательств. Ньютон открыл, что движение планет вокруг Солнца не требует, чтобы их постоянно толкали по пути, а скорее, и очень неинтуитивно, требует, чтобы их тянула сила, действующая в направлении Солнца, вследствие чего отпадает необходимость ангелов, которые, как часто считалось ранее, определяли пути движения планет. Хотя возможность обходиться без специального использования ангелов не оказало большого влияния на готовность людей в них верить (опросы показывают, что в Соединенных Штатах в ангелов верят гораздо больше людей, чем в эволюцию), справедливости ради стоить отметить, что прогресс в науке со времен Ньютона еще более строго ограничил возможности руки Божией, проявлявшуюся в его предполагаемых рукописях.
Мы можем описать эволюцию Вселенной с самых ранних моментов
В этом смысле аргумент «что-то из ничего» действительно пытается сфокусироваться на начальном акте творения и спрашивает, может ли научное объяснение когда-либо быть логически законченным и полностью удовлетворительным при решении этой конкретной проблемы.
Получается, что, учитывая наше нынешнее понимание природы, существуют три различных, отдельных смысла вопроса «чего-то из ничего». Короткий ответ на каждый из них — «вполне вероятное да», и я буду рассматривать каждый по очереди в остальной части этой книги, пытаясь объяснить, почему (why), или, как я только что доказывал, еще лучше, как.
Бритва Оккама предполагает, что, если некоторое событие физически вероятно, нам не нужно прибегать к более экстраординарным его объяснениям. Конечно всемогущее божество, которое каким-то образом существует за пределами нашей Вселенной, или мультивселенной, одновременно управляя тем, что происходит внутри нее, является одним из таких объяснений. Таким образом, оно должно быть последним, а не первым, спасительным объяснением.
Я уже обсуждал в предисловии к этой книге, что просто определить «ничто» как «небытие» недостаточно, чтобы предположить, что физика, и наука в общем, непригодна для решения этого вопроса. Позвольте мне привести здесь дополнительные, более конкретные аргументы. Рассмотрим электрон-позитронную пару, которая спонтанно образуется из пустого пространства вблизи ядра атома и влияет на свойства этого атома в течение короткого времени, пока пара существует. В каком смысле электрон или позитрон существовали до этого? Конечно, по любому здравомыслящему определению они не существовали. Конечно, был потенциал для их существования, но он определяет бытие не более, чем потенциал рождения человека определяется тем, что я несу сперму в яичках поблизости от женщины, у которой овуляция, и мы с ней могли бы спариться. Действительно, лучший ответ, который я когда-либо слышал, на вопрос, на что похоже быть мертвым (то есть, пребывать в небытии) — это представить, как вы себя чувствовали, до того как были зачаты. В любом случае, если бы потенциал существования был бы то же самое, что существование, то я уверен, что к настоящему времени мастурбация была бы такой же больной темой, как аборт сейчас.
Проект «Происхождение» в университете штата Аризона, которым я руковожу, недавно провел семинар по происхождению жизни, и я не могу не рассматривать настоящее обсуждение космологии в этом контексте. Мы еще не в полной мере поняли, как возникла жизнь на Земле. Тем не менее, у нас есть не только правдоподобные химические механизмы, посредством которых это могло быть возможно, но мы также подходим каждый день всё ближе и ближе к конкретным путям, которые могли бы позволить биомолекулам, включая РНК, возникнуть естественным образом. Более того, теория эволюции Дарвина, основанная на естественном отборе, дает убедительно точную картину того, как сложная жизнь возникла на этой планете, независимо от того, какая конкретная химия создала первую точно самовоспроизводящуюся клетку с обменом веществ, который захватывал энергию из окружающей среды. (Наилучшее определение жизни, которое я могу придумать на данный момент.)
Так же, как Дарвин, хотя и неохотно, устранил необходимость божественного вмешательства в эволюцию современного мира, кишащего разнообразной жизнью повсюду на этой планете (хотя он и оставил открытую дверь для возможности того, что Бог помог вдохнуть жизнь в первые формы), наше современное понимание Вселенной, ее прошлого и ее будущего, сделало более правдоподобным, что «нечто» может возникнуть из ничего, без необходимости какого-либо божественного вмешательства. Из-за наблюдений и сопряженных с ними теоретических трудностей, связанных с разработкой деталей, я ожидаю, что мы, возможно, никогда не достигнем в этом отношении большего, чем правдоподобие. Но само правдоподобие, на мой взгляд, является огромным шагом вперед, поскольку мы продолжаем мобилизовать мужество жить полноценной жизнью во Вселенной, которая, скорее всего, появилась, и может исчезнуть, без цели, и, конечно, без нас в своем центре.