Вселенная Наследия
Шрифт:
Дари отступила в наблюдательный отсек и закрылась там. Она искала уединения, но когда нашла его, старые привычки взяли верх, и она вернулась к изучению Свертки.
А начав, не могла остановиться. Так как никто не отвлекал ее, она с головой ушла в работу. Это погружение было сродни радиационному "пьянству" Дульсимера.
Назовем это страстью исследователя.
Во всей Вселенной нет ничего столь же увлекательного. Первые долгие часы изучения кажутся пустыми и бесплодными. Затем возникает необъяснимая убежденность в существовании чего-то скрытого, какой-то недосягаемой, но близкой реальности. Затем
Она испытывала это удовольствие раз десять, за столько же лет, в течение которых работала над описанием древних артефактов Строителей. Год назад она порвала с этой жизнью – так поглотили ее поиски свидетельств присутствия Строителей в этом рукаве и возле него. А меньше месяца назад, уверившись, что ее душевный покой исчез навсегда, она с радостью согласилась лететь с Хансом Ребкой.
Что ж, она ошибалась. Став однажды исследователем, навсегда им и останешься. От поисков зардалу она не получала и сотой доли того удовольствия, которое даст ей изучение Свертки Торвила, самого необыкновенного объекта во всей Вселенной.
Но по мере того как Дари старалась сосредоточиться на Свертке, она с удивлением обнаруживала, что ее ум снова и снова возвращается к старым исследованиям артефактов Строителей. Это казалось наваждением, досадной помехой. Строители настойчиво заявляли о себе в самый неподходящий момент.
И тут словно ударило.
Свертка – артефакт Строителей.
Рядом с ней любое другое рукотворное сооружение в рукаве казалось карликом. Свертка была больше, чем преобразованная система Мэндела, больше, чем внегалактическое сооружение Строителей, Ясность. Она была немыслимо огромной!
Но аналогий с другими артефактами отрицать было нельзя. Здесь были и светофокусирующие свойства Линзы, и многосвязная природа Парадокса. Она припомнила "ворот" Пуповины и узловатые топологические узлы Стражника. Везде просматривалось соответствие структуре Свертки.
А это означало…
Разум Дари интуитивно вырвался за пределы твердо установленных догм. Если Свертка была созданием Строителей, тогда "естественный" набор сингулярностей, вокруг которого вращался "Эребус", также был артефактом. Но в его пределах, согласно ее вычислениям, лежал исконный мир зардалу. Если это верно, то не могло быть простым совпадением. Должно существовать более тесное родство, чем представлялось ранее, между исчезнувшими Строителями и ненавистными зардалу. Связь между Строителями и зардалу.
Но какая? Возник соблазн пренебречь логикой. Временные масштабы были так несопоставимы. Строителей нет в рукаве миллионы лет. Зардалу уничтожены всего лишь одиннадцать тысяч лет назад.
Связь такова: они, по-видимому, созданы Строителями. Единственные сохранившиеся особи зардалу были пойманы другими созданиями Строителей во время Великого Восстания и сохранены в стазисе на Ясности вдали от галактических просторов. А теперь оказалось, что и Дженизия защищена от внешних контактов барьерами, возведенными для того, чтобы
Дари снова подумала о Хансе Ребке, но теперь по-другому. Жаль, что его здесь нет. Ей отчаянно требовалось поговорить с кем-то, кто хладнокровно выслушал бы ее и разбил логические неувязки или стремление принять желаемое за действительное. Но вместо этого Ханс был…
Боже мой! Ужасная мысль вырвала ее из интеллектуального транса. Отряд эмбриоскафа летел в нечто гораздо более сложное и опасное, чем представлял кто-либо на борту. Они верили, что проникают в систему естественных сингулярностей с естественной планетой внутри. А на самом деле они входили в артефакт, в клетку со львами, полную неожиданностей и капканов. Там могут быть другие барьеры, чтобы помешать или уничтожить будущих исследователей внутреннего пространства.
Их надо предупредить.
Дари пробралась через беспорядок наблюдательного пункта (пол был завален распечатками) и побежала на поиски Джулиана Грэйвза. В ходовой рубке его не было, в спальной каюте и на камбузе тоже. Ни в одном месте, где обычно он находился.
Дари прокляла гигантские размеры "Эребуса" и побежала по главному коридору, который вел в грузовые трюмы и машинное отделение.
Грэйвза она не нашла, но по пути встретила Ввккталли. Андроид стоял у щита, ограждавшего ядерные генераторы.
– Советник Грэйвз изъявил желание побыть в одиночестве, – сказал он. – По-моему, он хочет избежать дальнейших разговоров.
Не одной Дари были невыносимы вопросы Талли и жалобы Дульсимера.
– Куда он пошел?
– Он не сказал.
Так же, как и Дари. Он не хотел, чтобы они знали.
– Нам необходимо найти его. Были какие-нибудь вести с эмбриоскафа?
– Никаких.
– Тогда пошли. Еще нам нужен Дульсимер, чтобы осуществить очень хитроумный полет. Он, наверное, уже достаточно остыл. Но сначала давай найдем Джулиана Грэйвза. Если придется, перероем весь корабль. – Она направилась к двигателям, осматривая по пути каждую каюту. Ввккталли растерянно тащился за ней.
– Вы проверяете каюты по левой стороне, – показала Дари, – а я по правой.
– Можно мне говорить?
Говорит-говорит-говорит.
– А это обязательно?
– Если вы хотите поговорить с Джулианом Грэйвзом, процедуру можно упростить. Конечно, если, как вы сказали, вам хочется видеть его своими глазами или если необходимо, чтобы он говорил с вами…
Дари остановилась, держа руку на щеколде.
– Давайте уточним. Я хочу поговорить с ним.
– Тогда я могу предложить воспользоваться системой вещания. Она передаст ваше сообщение во все уголки "Эребуса".
– Я и не знала, что такая система существует. Как вы ее обнаружили?
– Это часть общей схемы "Эребуса", которую я перенес из корабельного банка данных в свою память.
– Отведите меня к точке входа в систему. Мы можем поговорить и с Дульсимером.
– В этом нет необходимости. Я и так знаю, где Дульсимер. Он снова возле ядерных генераторов, где вы меня нашли.
– Что он там делает? Разве Грэйвз не велел вам держать его подальше от источников радиоактивного излучения?