Вселенная разумная
Шрифт:
Помимо этого, имеются многочисленные сообщения, позволяющие говорить о том, что чувство предвидения свойственно живым организмам вообще. В качестве примера можно упомянуть береговых ласточек, которые роют свои норки-гнезда в отвесных берегах рек с точным учетом уровня предстоящих летних паводков. Время прогноза здесь весьма значительно и доходит до нескольких месяцев, и если предчувствие животными, птицами и рыбами землетрясений может быть объяснено их повышенной чувствительностью к изменениям известных физических параметров среды, то канал, по которому ласточки получают свою информацию, определить в сколь-либо тривиальных понятиях представляется
Таковы факты и можно было бы привести множество других примеров, среди которых, наверное, нашлись бы более впечатляющие интересующийся фактической стороной вопроса читатель может сам найти много интересного и в научной, и в популярной, и в художественной литературе. Но суть проблемы заключается вовсе не в количестве известных случаев предвидения будущего и не в их внешнем эффекте: феномен предвидения свидетельствует о том, что существует какой-то механизм, позволяющий живой системе предвидеть будущее.
Наиболее часто приводимое объяснение механизма предсказаний опирается на гипотетическую возможность мозга рассчитать, быть может даже подсознательно подключаясь к информационному полю Вселенной, траектории всех наиболее вероятных событий. Эта гипотеза по сути дела является развитием механистических взглядов на мир, наиболее ярко выраженных в известном высказывании Пьера Лапласа: "Ум, которому были бы известны для какого-либо данного момента все силы, одушевляющие природу, и относительное положение всех ее составных частей, если бы вдобавок он оказался достаточно обширным, чтобы подчинить эти данные анализу, обнял бы в одной формуле движения величайших тел Вселенной наравне с движениями мельчайших атомов: не оставалось бы ничего, что было бы для него не достоверно, и будущее, так же, как и прошедшее, предстало бы перед его взором".
Однако, кажется, что человеческий мозг, даже подключенный к гипотетическому супермозгу Вселенной Разумной, не способен выполнить подобные вычисления, а это утверждение означает, в свою очередь, что и Вселенная Разумная не способна вычислять свое будущее "лапласовским" методом. Углубляясь в своем самопознании на все более низкие по масштабу уровни, любая живая система сталкивается с необходимостью учета все более трудно определяемых факторов, когда число считаемых элементов начинает превосходить число счетных. Казалось бы, что подобные мелкомасштабные факторы, или флуктуации, статистически усредняясь, вроде бы не должны сколь-либо существенным образом менять состояние системы. На самом же деле влияние флуктуаций весьма существенно. Система, даже находящаяся в равновесном состоянии, в действительности почти бесконечно флуктуирует в некоторой окрестности около точки равновесия. Но как бы ни были малы эти флуктуации, они,, накопившись, могут привести систему в неравновесное состояние, то есть в состояние с меньшей энтропией.
Еще более велико влияние флуктуаций на судьбу неравновесной системы, число состояний которой и градиенты между этими состояниями существенно выше. Самоорганизующаяся неравновесная система, как об этом говорилось выше, может преобразовывать себя и некоторую свою окрестность в соответствии с имеющимися у нее по определению свойствами адаптации и агрессивности. Однако это, по сути, производство негэнтропии никогда не исключает одновременно идущих в противоположном направлении энтропийных процессов.
Эти процессы, протекающие без сценария, не позволяют, очевидно, однозначно определить будущее
Проиллюстрировать сказанное о неравновесных системах может широко известная проблема достоверного метеопрогноза, которую специалисты, как кажется, начинают наконец-то признавать принципиально неразрешимой задачей. Это понимание нашло свое отражение в ставшей уже классической метафоре, где взмах крыльев бабочки где-нибудь в бразильской сельве может вполне серьезно считаться ответственным за ураган в Азии.
Рассмотрение феномена предвидения тесно связано не только с термодинамическими и статистическими описаниями систем, взаимно влияющих на картину будущего, но и с необходимостью определения самого понятия будущего, то есть связано с сущностью времени как философской и физической категории.
В подробной и весьма обстоятельной монографии Ю.Б. Молчанова, к которой я неоднократно обращаюсь в этой главе, автор, как бы резюмируя итоги длительных философских размышлений человечества о природе времени, пишет: "В истории естественнонаучных представлений о времени можно выделить две пары взаимно дополнительных (в смысле принципа дополнительности Бора) концепций, или моделей времени. Первая пара расходится по вопросу о природе времени, об отношении категорий времени и движения, или изменения. Субстанциональная концепция рассматривает время как особого рода субстанцию, наряду с пространством, веществом и пр.
Реляционная концепция считает время отношением (или системой отношений) между физическими событиями..."
Исследование феномена предсказаний, по-видимому, не требует сколь-либо подробного анализа этой пары. Более существенной кажется "вторая пара концепций", отражающая "разные точки зрения на процесс становления", то есть на отношение времени и бытия. "Согласно динамической концепции, реально существуют только события настоящего времени; события прошлого уже реально не существуют, а события будущего еще реально не существуют".
Кажется вполне очевидным, что предсказание будущего, исходящее из прошлой истории мира и его настоящего состояния, о чем говорилось выше, в полной мере соответствует динамической концепции времени.
Вторая концепция этой пары -статическая,- имеет существенно более экзотический характер. Согласно этой модели, "события прошлого, настоящего и будущего существуют реально и в известном смысле одновременно, а становление и исчезновение материальных объектов - это иллюзия, возникающая в момент осознания того или иного изменения".
Статическая концепция оказывается тесно связанной с некоторыми из основных представлений кинематики теории относительности, действующей в так называемом Мире Минковского. Немецкий математик Герман Минковский предложил рассматривать пространство и время как единый четырехмерный континуум. Путем формальных преобразований он показал, что можно объединить два исходных континуума, или многообразия, в один так, чтобы точки двух исходных многообразии отождествлялись с точками нового многообразия - их произведения. Результаты этих преобразований обычно представляются в виде двухмерного графика, называемого графиком Минковского, на котором по оси ординат откладывается время, а по оси абсцисс - пространства. В этой системе координат наш трехмерный мир имеет вид прямой - двухмерной - линии, параллельной оси абсцисс и ползущей по временной оси вверх - к будущему.