Вселенная «Станция Бякино». Трилогия
Шрифт:
Подъехал троллейбус. Новый, чистый и просторный. Мужчина такие уже видел в городе, но никогда на них не ездил. По его маршруту такие не пускали. Он даже хотел как-нибудь специально прокатиться, вот только всегда либо некогда, либо сильно уставал на работе и хотелось побыстрей домой.
Спереди троллейбуса красовался номер восемь, а сбоку на табло одиннадцать.
«И какой из них верный?» – задался вопросом мужчина. «И черт бы с ними. Всё равно я не знаю, до куда идет и тот, и тот».
Борис Валентинович посмотрел
Троллейбус оказался полным. Пассажиры стояли в проходе и с недовольным видом посматривали друг на друга и на сидящих перед ними «счастливчиков». Впрочем, те, кто успел сесть, отворачивались в окно или притворялись спящими, вероятно, чтобы не смотреть в глаза стоящим женщинам и пенсионерам.
Проезд нужно было оплачивать картой у входа, а если такой не имеется, то наличными у водителя. Можно, конечно, просто попросить передать деньги, но Борису нужно было к жене, а та как раз сидела там.
Мужчина продвигался вперед, попутно прося разрешения пройти, и извинялся, если кого-то задел или прижал. Люди ворчали и неохотно пропускали. Казалось, троллейбус изнутри длинней, чем снаружи.
Наконец Борис Валентинович добрался до заветного сидения, на котором сидела его супруга и смотрела в окно. Мужчина дотянулся до ее плеча, коснулся и назвал по имени. Женщина обернулась, и Борис ужаснулся. От сильного испуга по сердцу пробежал холодок. Перед ним сидела его жена, только не сорокалетняя красавица, а старая сморщенная старуха с обвисшей кожей на шее и щеках. Впалые глаза и на лбу складки кожи.
Женщина начала что-то отвечать. Нижняя челюсть сильно отпала вниз, и гнилые зубы оголились. Борис дёрнулся назад и упёрся в чью-то спину.
– Поаккуратней там, – послышался голос.
Мужчина обернулся и увидел, что у всех… Совершенно у всех в этом троллейбусе очень старые лица. Недоумение сменили страх, паника и ужас. Борис растолкал впереди стоящие тела и, подойдя к передней двери, крикнул женщине-водителю в оранжевой жилетке:
– Тормози!
Водитель его не слышала. Тогда мужчина на нее посмотрел и жестко выругался:
– Да кто тебя за руль посадил? Выглядишь лет на сто двадцать.
– Не стоим в дверях! – крикнула водитель троллейбуса. – Проходим в центр салона!
Внезапно на дорогу выбежала черная дворняжка и попала под колеса транспорта. Удары об днище ощущались пассажирами через обувь. Борис, позабыв о жене, вновь обратился к водителю:
– Тормози немедленно! Ты же собаку сбила и нас сейчас угробишь!
Женщина
– Да вон она побежала! Всё хорошо с ней.
Шея женщины вдруг согнулась, и голова упала на правое плечо, а через пару секунд и вовсе запрокинулась назад. Борис рванул к водителю, схватился двумя руками за руль и… Проснулся.
Борис Валентинович очнулся на старой кровати, стоящей вдоль одной из стен дома. Даша трепала его за воротник телогрейки и тихонько плакала, еле слышно шмыгая носиком. Собака стояла у входа и, вытянув морду вперед, нюхала щель между дверной коробкой и самой дверью. Огонь в печи уже погас, но угли еще тлели и немного освещали комнату малиновым светом.
– Дядя Боря, – тихо прошептала девочка, увидев, что мужчина открыл глаза. – Вставай, там кто-то пришел.
Борис, всё ещё находящийся под впечатлением от своего сна, не сразу врубился, что происходит. Мужчина поднял голову и осмотрелся.
– Чего? – переспросил наставник.
– В дверь стучат уже минут двадцать. Я пыталась тебя разбудить, не шумя, но, по-моему, даже выстрел из пушки не смог бы этого сделать.
Борис поднялся и, сидя на кровати, принялся массировать себе голову двумя руками.
– Хреново, – негромко выругался наставник. – Автомат у меня твои товарищи отняли.
Даша грустно опустила взгляд в пол, будто виновата в этом.
Борис встал, дошел до стола и взял в руки свой охотничий нож, которым они ели рыбу из консервов. Затем взял с печи молоток, сунул в руки девочке и усадил ее на кровать.
– Ничего не бойся, поняла? Чтобы сейчас ни произошло, ничего не бойся.
В дверь снова постучали.
Яся не лаяла, лишь нюхала дверь и беззвучно скалила зубы.
Борис минут пять собирался с мыслями, затем глубоко вдохнул, набрав полные легкие воздуха, и тут же резко выдохнул. Наставник прочитал о таком способе успокоиться в одном из старых журналов и решил попробовать.
– Кто? – громко спросил Борис Валентинович, стараясь сделать свой голос как можно грубее.
Никто не ответил. Мужчина посмотрел в окно, аккуратно отодвинув шторку.
– Никого не видно. Может, ушли? Оно бы и к лучшему, если ушли. Нам сейчас случайные знакомства как телеге пятое колесо.
Борис заглянул в печь, после на пол перед ней и печально произнес:
– Все дрова сожгли.
– Угу, – ответила девочка.
– Долго я спал? Интересно, сколько ещё до утра?
– Не знаю, нет… Недолго.
– Тебе нужно тоже вздремнуть. Ложись, я подежурю. А позже схожу за дровами в огород. Переждем маленько, пусть подальше уйдут.
Даша легла, укуталась одеялом и, глядя на потолок, тихо сказала:
– Он не уйдет.
– Кто? – голос Бориса показался испуганным.