Вселенная «Станция Бякино». Трилогия
Шрифт:
– Это были не мои правнуки в рюкзаках, просто похожие дети. Даже не знаю можно ли теперь радоваться.
Затем смотрительница хлопнула три раза в ладоши, дверь в комнату открылась, и в нее вошла симпатичная ухоженная женщина лет сорока с самоваром в руках. Поставила его на журнальный столик и быстренько сбегала за керамическим заварочным чайником и подносом с чашками на блюдцах.
– Средняя моя дочка, – кивнула бабка на женщину. – Никак замуж не отдам. Пятый десяток пошел, все в девках ходит. Как она вам, Борис Валентинович? Вы мужчина видный. Может, заберете ее к себе,
Женщина заметно покраснела, но продолжила наливать кипяток из крантика самовара в чайничек:
– Что ты такое, мама, говоришь? – стеснительно и еле слышно проговорила дочь.
– Молчать! – почти крикнула на нее Лидия Михайловна. – Сама не можешь, значит, я тобой займусь. Мне жить осталось два понедельника, что с тобой станет тогда?
– Так что у вас за терки со смотрителем станции Гыркино? Может, расскажете? Авось помогу советом или, может, делом.
– От чего не рассказать? Слушай на здоровье, сынок, коли не лень, – хозяйка села в кресле поудобнее.
– Только мне надо выйти на минутку, – перебил ее Борис. – Пригласить нашего третьего члена отряда.
– Наташка, неси еще одну чашку, – скомандовала смотрительница.
Глава 5
– Когда умер муж, – начала свой рассказ Лидия Михайловна. – Уже на третий день пришли наемники Сидоровича. Постояли у вырытой могилки, посмотрели, как мы его хороним, даже выразили соболезнования, черт их за ногу. Цветов где-то нарвали. А по окончании мероприятия поставили меня перед фактом. Мол, муж мой покойный должен их шефу много ресурсов, они всё в патроны переводят, валюта, значит, такая.
– На что он занимал? – перебил Борис Валентинович.
– Ты шутишь, родной? – ответила хозяйка станции. – В первый раз от них услышала. Муж мой хоть и был редкостный болван, но не до такой степени, чтобы к барыгам в долговую яму лезть. Врет всё, проклятый. Дали сроку с два месяца, и детей забрали в качестве залога, значит. Я хотела вон Наташку мою предложить вместо правнуков, может, приглянулась бы там кому, но те ни в какую. Детки эти – моей старшей дочки внуки. Мужики хотели возразить, но куда тут попрешь против наставленного дула автомата. Наемники очередь дали прямо перед ногами. Именно после этого я сняла запрет на оружие и купила своим родственникам ружья. Да-да, все, кто помогает мне со станцией, – моя родня. Три дочери, сын с невесткой, зятья и внуки, а уж «седьмой воды на киселе» сколько желает примазаться к кормушке, я молчу. Собрала необходимое количество и отправила сына забрать детей.
– И что же дальше? – Борис допил свою чашку чая и посмотрел на Наташу.
Та быстренько подошла, налила еще из чайника и разбавила кипятком из самовара.
– А дальше сын отнес большущий рюкзак с провизией и две спортивные сумки с патронами на станцию Гыркино, а там ему сказали, что дети находятся в другом месте, привезут их позже и сами доставят живыми и невредимыми, – бабушка достала платок и вытерла слезы.
–
– Да такой же бестолковый, как и его папаша, – ответила смотрительница убежища. – Но идти согласился только он, да и вынослив и крепок. Мать деток еще рвалась, да куда там, она два месяца ревет, вся обессилила.
– А муж ее? Отец детей? – уточнил Борис Валентинович. – Чего не пошел?
– На том свете он, – бабушка показала указательным пальцем наверх. – Детки-то погодки, вот как Настя вторым была беременна, так и помер. Поставил с друзьями в лесу брагу в бочке на каких-то там корешках, ну и напробовались дурни. Возле нее их всех и нашли бездыханных.
– Ясно, а как, Лидия Михайловна, нам бы с сыном твоим поговорить?
– Чего уж проще, опять, наверное, баклуши бьет бездельник.
Бабка хлопнула в ладоши, дверь приоткрылась, и в щель просунулась мужская голова со стрижкой «под Котовского».
– Позови Мишанечку сюда, да побыстрей, – скомандовала смотрительница станции-музея портретов.
Мужчина кивнул и мгновенно удалился. Вернулся через пару минут и неуверенным голосом произнес:
– Нету.
– Как это нету, – левый глаз старушки задергался. – На чердаке смотрел? Жену его спрашивал?
– Так в том-то и дело, – мужчина от волнения начал немного заикаться. – Люди говорят, после того как мы пристрелили тех двух зомби, он ушел со станции вместе с женой.
Наташа сорвалась с места и убежала, через время вернулась и доложила матери:
– С вещами ушли и ружьем. Кровать их пустая, и тумбочка тоже.
Борис и Лидия посмотрели друг на друга.
– Это то, о чем я подумала? – тихо спросила бабушка.
– Сдается мне, никуда ваш Мишаня не ходил, – ответил холодным тоном Борис Валентинович. – Спрятал добро в лесу, а когда Сидорович прислал предупреждение, тут же свалил с женушкой.
– Вот ведь поганец, найду – с живого шкуру спущу, – ляпнула в сердцах хозяйка.
– А вот искать его не нужно, – принялся успокаивать мужчина. – Дело это затратное и бесполезное. Человеческий ресурс вам нужен на станции.
– Далеко не мог уйти, – не послушала Бориса бабушка. Повернула голову к охраннику возле двери и громко приказала:
– Догнать и вернуть.
Лидия схватилась рукой за сердце и скривила лицо. Охранник хотел было уже идти, как хозяйка его остановила и добавила вслед:
– Только не убивать. Разрешаю поколотить, но чтоб жив остался.
Пашка стоял по пояс в яме и выкидывал лопатой наверх песок. Сашка черпал его ведрами и таскал в отведенное место. Материал решили отложить, в хозяйстве всегда пригодится. Туалет утвердили построить за домом. Этим теплым словом друзья прозвали двухэтажное здание с камином.