Вселенная «Станция Бякино». Трилогия

Выборнов Юрий

– Как же я буду по тебе скучать…

Сергей принес из каморки ружье, автомат Бориса, сумки с патронами, рюкзаки, разгрузки и прочее снаряжение, которое обычно они брали с собой в ходки.

– На охоту собрались? – спросил Никник, прищурив левый глаз.

Старик сидел за пустым столом и под тусклым светом свечи листал один из журналов Бориса. Букв он без очков не видел, просто разглядывал от скуки картинки.

– Угу, на уток, – подыграл Сережа. – Ты, дед, и есть тот самый Николай Николаевич?

–

Может, тот, а может, и не тот, – дедушка прищурил второй глаз. – Это смотря что ты имеешь в виду, сынок.

– Да он это, он… – раздался женский голос из-за деревянной двери. – Вечно любит повыпендриваться.

– Цыц, старая, – стукнул кулаком по столу пожилой мужчина. – Меня даже твой отец отговаривал жениться. Обещал, другую найдет получше. Так нет, дернул меня черт за ногу.

– Короче, Николай Николаевич, – остановил супругов Сережа. – Нужна твоя помощь. Нас действительно не будет два-три денёчка, последишь тут за порядком? На тебя можно положиться?

– На меня-то? – прищуренные глаза дедушки стали с пятирублёвую монету. – Да мне в армии доверяли склады охранять. А уж станцию – раз плюнуть. Вот случай у меня был…

Молодой еще был, только начал служить и сразу на пост. Ночь, не видать ни… Ничего. Карабин на плече, иду, значит, принимать дежурство. Подхожу, а того солдатика, которого я должен был сменить, нет. Оглядываюсь по сторонам, никого. Только телефон и лампочка на ветру колышется. Что делать? Не знаю. По идее, я уже должен был позвонить начальнику караула и сообщить, что пост принял или не принял. А это ЧП. А если солдатик просто по нужде отошел? В кусты или куда еще? Не положено, конечно, но не в штаны же, если приспичит. В общем, решил я пройтись по участку и осмотреть поближе. Прохожу мимо одного из складов. Ворота на нем не закрывали, потому как кроме сена ничего не хранилось. Глядь, а из стога штык торчит от карабина. Подошел потихоньку и медленно за него потянул. Вдруг раздалось ворчание, и кто-то дернул оружие обратно.

Сменщик мой спал в том сене. Вскочил как ошпаренный, глазищи вытаращил, никак не поймет, что случилось. Потом очухался и похвалил, что я не стал звонить, а сначала его нашел. Оказывается, старослужащие частенько там спали.

– Ладно, дед, скоро светать начнет, – снова перебил Никника молодой смотритель.

– Чего ладно-то? – ухмыльнулся пожилой мужчина. – Это еще не вся история. Не перебивай старших…

Утром делаю обход, ну как рассвело-то. Погреб у нас был. Склад под землей, льдом обложенный. Вроде как холодильной камеры. Смотрю, пломбы нет и замок открыт. Чуть сердце в пятки не ушло. Ружье в руки и туда. Приоткрываю дверь, кричу: «Выходи, стрелять буду». Никто не отзывается.

Ну, думаю, мне конец. Смену я же не принимал, поверил тому «дедушке» на слово. Да и попробовал бы я не поверить. Чего делать? Звоню по телефону старшему.

Тот заорал в трубку: «Какое ЧП? Сейчас буду».

Минут через двадцать прибегает с двумя военнослужащими в полной боевой готовности. С оружием, как полагается. «Чего, говорит, случилось? Связь плохая, ни черта не понятно было».

Я даже засомневался

маленько, стоило ли. Говорю, склад открыт, вот решил доложить, не положено же, чтоб открыт был.

Тот подошел ко мне близко, лицом к лицу, и пристально посмотрел в глаза. Затем махнул рукой солдатам, те непонятно откуда достали мешки и принялись со склада из деревянных бочек грузить солёную селёдку. Представляете, там сельдь была. Потом он позвонил кому-то, чуть погодя еще раз. Прибежали люди и тоже накладывали себе в сумки рыбу.

Закончив сие мероприятие, начальник закрыл замок ключом, поставил пломбу и, подойдя ко мне, похлопал по плечу: «Молодец, отличная служба, боец. Если увидишь еще какой открытый склад, обязательно звони».

Потом уже мне старослужащие рассказали, что погреб тот не сильно важен. Селедка никому и даром не нужна, объелись ее все до тошноты. А вот за другими складами, где хранились тушёнка либо патроны, нужен глаз да глаз.

Никник встал с лавки, подошел к парню и протянул вперед руку.

– Выходит, ты и есть Сергей, смотритель станции Бякино. Лады, подменю ненадолго. Оружие дашь? Мы тут заперли одну рецидивистку, может убежать.

Борис Валентинович встал с кресла, поднес мешок к деду и открыл перед ним.

– Тут инструмент кое-какой, разберёшься. Отнесу в каморку, пусть там лежит. Можешь и ты полежать, комната на эти дни твоя.

– Отдельные апартаменты, – громко произнес дед. – Слышишь, Томка, у меня теперь личный номер, как в гостинице. А ты говоришь, непутевый. Вот стоит тебя только запереть на пару часов, моя жизнь сразу налаживается. И чего я раньше не додумался.

Никник заглянул в мешок и, почесав пальцем кончик носа, произнес:

– Инструмент – это здорово, а оружие-то всё-таки дайте. Вдруг бабка обратится или хулиганов каких надо будет отпугнуть? Какой толк от старика?

Борис Валентинович снял кожаную кобуру с ПМ и передал новоиспечённому смотрителю убежища.

– О-о-о… Вот это вещь! И патроны к нему имеются? – радостно воскликнул пожилой мужчина. – Томка! Слышишь? Теперь все девушки в очередь ко мне встанут. А что? Перспективный мужчина, без пяти минут вдовец, со своей жилплощадью и оружием. Да о таком любая мечтает. Ты чего молчишь-то?

Дед тревожно посмотрел на напарников, будто что-то вспомнил.

– Тома? Не нервируй меня, ты же знаешь, сердце слабое, – дрожащим голосом сказал Николай Николаевич, тихонько подошел к двери и прислушался. – Ради бога, скажи хоть слово.

Дед достал пистолет из кобуры и протянул Борису Валентиновичу.

– Сделаешь это? Как договаривались, прямо в лоб, – поник головой Никник.

– Ничего мы не договаривались, – возразил наставник.

Борис быстрыми шагами подошел к деду, взял оружие, снял с предохранителя, передернул затвор и, собравшись с мыслями, резко открыл дверь импровизированной камеры.