Вселенская пьеса
Шрифт:
Скажу сразу, хакер из меня не очень и вряд ли это сработает. От самых простых ошибок любая программа должна быть застрахована в первую очередь, но кто знает. Меня так раздражали запросы на связь Сатринга, что я был готов опробовать любой способ дать ему пинка.
– Отсылай сообщение и анализируй результаты, - велел я, довольно потирая ладони.
– Отсылаю, - покорно подтвердил корабль.
– Анализирую.
Может ли отклик нести в себе информацию?
– внезапно подумал я.
– Да конечно может! Если Сатринг достаточно расторопен и неглуп...
– Блокируй данные к черту!- торопливо приказал я.
–
– Вычисти из системы полученный отклик.
– Анализ не нужен?
– Нет. Полный эфирный вакуум.
Не стоит играть с Главой Школы в кошки мышки, безопаснее просто о нем забыть. Быть может, мой маленький бесхитростный вирус достиг цели и сейчас системы Белой Лионы забиваются ненужным действием, не имеющей решения задачи, а может и нет. Может быть, Сатринг чуть не прислал мне информацию, которая раз и навсегда завершила бы мою жизнь. Код на уничтожения есть в каждом летательном аппарате, даже в моем Вороне. И, хоть я не знаю его, но уверен в этом.
Что, если Сатринг последует за мной на Парлак 13? Ему не составит труда узнать, откуда меня привезли, в пропускнике осталась информация. Мне нельзя здесь долго задерживаться, теперь мне нигде нельзя долго задерживаться. Эти чертовы андеанцы превратили мою жизнь в ад! Как все было хорошо раньше!
Я чертыхнулся. До выхода из подпространства оставалось меньше часа.
– Это что такое?
– не сдержался я, глядя на экраны истребителя. Посмотреть было на что. Корабль вышел из подпространственного прыжка совсем рядом с внешней орбитой Парлака 13. Мне показалось сперва, что планета уничтожена. Вместо желто-рыжего шара с редкими мазками воды, Парлак походил на плотное, пористое облако то ли штормовых облаков, то ли дыма. Облако накрыло всю планету, не оставив ни разрыва, ни прогалины, и было столь равномерным, что я волей неволей засомневался в его естественном происхождении. На мой риторический вопрос тут же ответил корабль:
– Начинаю анализ аномального явления... Толщина облаков триста семьдесят один метр. Никаких дополнительных данных.
– Войдем в атмосферу и запросим посадку. Лучше бы, конечно, сперва увидеть Тутуне при космопорте - уж больно мне все это не нравиться, - проворчал я.
– Жду четкого приказа, - корабль явно не смог понять смысла моих рассуждений.
– Переход на первую орбиту. Задаю координаты, запрос комопорту, вход в атмосферу. Приготовиться к посадке.
– Выполняю, - корабль немного повернуло, но я не почувствовал никаких видимых неудобств: ни изменения давления, ни скачков гравитации. Система жизнеобеспечения была идеально отлажена.
– Мне нужны твои схемы, - сказал я, глядя, как медленно приближается плотная поверхность облаков, похожая на замаранный грязевыми разводами снежный покров. Казалось, ветер намел целые сугробы, сделал их объемными и обманчиво плотными.
– Уточните запрос, капитан.
– Технические характеристики, строение бортовых систем, боевые параметры, строение систем жизнеобеспечения и подпространственного прыжка.
– В доступе к данным отказано. Даю данные, разрешенные к просмотру.
– Корабль, по какой причине отказано в доступе?
– с досадой спросил я.
– По причине отсутствия полных данных в бортовых системах корабля. Для запроса на планету необходимо снять эфирный
– Разрешение даю. О каждом входящем сигнале предупреждать. Данные, разрешенные к просмотру, показывай.
Много времени просмотр у меня не занял. На экране, развернувшемся прямо перед лицом, бежали столбцы цифр и сщелкивались яркие схемы, в которых я с легкостью разобрал примерный план корабля, расположение двигателей и всех ведущих блоков, узлов контроля и управления, а так же все планы систем обеспечения жизненной стабильности управляющих кораблем существ. Как оказалось, корабль мог создавать практически любую атмосферу для более чем двух сотен видов жизни. Все для Вас, капитан, кем бы вы ни были. Боевые характеристики истребителя меня не поразили, но ведь это был всего лишь маленький кораблик. Таких на борту линкора-носителя были сотни, и способные быстро маневрировать и больно жалить, они оказывались серьезным оружием.
– Убрать экран, - велел я.
– Внешний обзор.
Экран перед моим лицом сверкнул, замерцал и поблек. Стены кабины стали словно бы прозрачными - это развернулись по периметру обзорные мониторы. Теперь я видел, как корабль медленно и вальяжно проваливается в бездонную серую муть. Вот по обе стороны появились сначала дымчато-серые обрывки словно бы тумана, потом туман стал густеть и вот уже вовсе ничего не видно.
Ощутив легкую дрожь испуга, я внезапно подумал, что, возможно, там, за облаками, уже давно нет никакой планеты. Там может быть лишь раскаленный космический мусор. Или под этим слоем облаков не осталось больше ни одного живого существа. Вдруг это вовсе не туман и не облака, а отрава - некое химическое оружие Союза.
Нет, это не оружие. Это пыль. Там внизу лишь обломки, которые каким-то чудом сохранили собственное гравитационное поле...
Я сам удивился тому, насколько живо внезапно заработало мое воображение. Кстати сказать, я никогда раньше не отличался впечатлительностью, но угроза, нависшая над родной планетой, поразительно изменила мой разум и образ мышления.
Дымка медленно поредела, и мы скользнули в подоблачный полумрак.
Это был дым. Казалось, чтобы создать облако такой толщины и протяженности, нужно было, чтобы весь Парлак 13 охватил пожар.
Тутуне горел. Черные клубы поднимались вверх одинокими столбами и эти столбы - словно древние колонны - подпирали небесный клубящийся купол.
– Планета запрашивает позывные, корабль?
– спросил я, поудобнее устраиваясь в кресле.
– Нет, капитан.
– Делай запрос на посадку.
– В эфире тишина, - ответил корабль.
– Запрос послан. Время отклика превышено. Из восьмисот пакетов информации потеряно восемьсот.
Я поближе придвинулся к левому монитору, заметив какое-то движение над полуразрушенными домами в отдалении.
– Корабль, левый сектор на тридцать. Десять - тридцать километров. Дай увеличение области до пяти тысяч над землей.
Экран дернулся и растекся, изображение на мгновение потеряло резкость, расползаясь в ширину и высоту, и уже через секунду я понял, что насторожило меня. Над городом крутились легкие серебристые кораблики.
– Что такое?
– тихо спросил я, обращаясь, в общем-то, к самому себе.
– Запрос на имя капитана, - внезапно доложил мне корабль.
– Источник планетарный.