Вселенская пьеса

Федорова Евгения

Дверь отъехала в сторону, и парень торопливо выскочил вперед. Мне показалось это комичным - он так и не поверил моим словам. Спасая свою жизнь, купалианец опозорился окончательно в моих глазах, бросившись под защиту членов своей команды, стоящих в ожидании у другого конца ангара. Уже оказавшись за спиной двух женщин и трех мужчин, он быстро заговорил, и до меня долетели лишь некоторые слова:

– Без уважения... убейте его... грозился...

Я огляделся, щурясь в неприятном, красноватом свете аварийных ламп. Пахло тяжелой гарью, света не хватало, чтобы охватить весь ангар

целиком, но я приметил с десяток готовых к эвакуации спасательных шлюпок класса зеро. Эти легкие караблики оснащены запасом кислорода и топливом на семьдесят часов полета. Значит в пределах трех дней пути отсюда есть планета, куда может податься Вени в случае уничтожения Чистильщика. Возможно, у нее там база, перевалочный пункт. Нет, Ванесса не собиралась умирать, но насколько же умело бросала в глаза пыль!

Не дослушав возмущенного штуромовика-неудачника, Ванесса Вени резко повернулась, и властным жестом остановила поток слов. Ее лицо и лица остальных встречающих казались непроницаемыми.

Я еще несколько мгновений постоял в челноке, всматриваясь в чужие, спокойные лица, потом шагнул вперед.

– Ты пришел с оружием, - обвиняющее сказала женщина, идя мне навстречу. Не дойдя друг до друга трех шагов, мы остановились. Только теперь я заметил в ее руке короткий трехгранный стилет. Она прижимала его к бедру, и на сером фоне формы оружие было плохо заметным.

– Ванесса Вени, - я с уважением слегка наклонил голову.
– Приветствую капитана корабля Чистильщик.

На мгновение щеки ее вспыхнули румянцем. Только что я упрекнул ее не только в несоблюдении приличий, но и отсутствии гостеприимства.

– Приветствую тебя... капитан корабля Ворон, - как-то через силу выдавила женщина.
– Пройди по моему кораблю гостем, но оставь оружие на борту челнока.

– Никто не имеет права без разрешения капитана носить перед нею оружие!
– внезапно выкрикнул бывший пленный.
– Дайте мне игломет и разрешите отомстить за всех, кого они подло убили...

– Заткнись!
– грозно процедила Ванесса, пристально глядя на меня.
– Этот трус попал в плен, но ты по непонятной причине проявил благородство и сохранил его жалкую жизнь. Я не могу принять от тебя столь дорогой подарок. Тогда я буду тебе слишком обязана. Отныне он принадлежит тебе, - она повысила голос, чтобы парень мог слушать.
– И имя его отныне Раб. Никто и никогда более не вспомнит его благородного имени воина.

– Благодарю тебя, Ванесса, но я не нуждаюсь в рабах, - не зная их законов, я ходил по тонкому льду. Отказываясь, я мог проявить неуважение, мог навлечь на себя ее гнев.

– Угодно ли тебе, чтобы этот Раб остался на моем корабле?
– с хорошо заметной досадой спросила Ванесса.

– Да, он был действительно верен тебе.

– Тебе угодно, чтобы я вернула ему оружие и имя?
– Ванесса приподняла удивленно бровь и презрительно искривила губы.
– Ты хочешь оказаться у меня в долгу?

– Я не могу оказаться у тебя в долгу, Ванесса, - усмехнулся я.
– Верни парню имя и статус, не гоже капитану так разбрасываться людьми, когда их осталось мало.

Мужчины за спиной Ванессы Вени переглянулись, но

я не понял, что было в их взглядах. Две женщины, стоявшие по обе стороны от Ванессы, быстро и совершенно одновременно покачали головами. Телохранители. Их длинные черные волосы были уплетены в тугие косы, сколотые на затылке, чтобы не мешать движению. На шеях у обоих были красные татуировки, по их напряженным и одновременно расслабленным позам я сразу понял, что эти двое - серьезная угроза.

– Мне не понятны твои мотивы, - медленно сказала Ванесса.
– Если мужчина проиграл, значит, он слаб - так мы считаем. Возможно, ты готов простить Раба потому, что ты тоже мужчина?

– Я не вижу различий между мужчиной и женщиной, - ровно ответил я.
– Лишь во внешнем виде...

– У тебя на корабле есть женщины?
– внезапно спросила Ванесса.

– Да, - ответил я.

– И они подчиняются тебе?
– Ванесса наклонила голову, разглядывая меня словно диковинную зверушку.

– Я капитан, мой экипаж подчиняется моим приказам.

– Только очень сильный мужчина может подчинить себе женщину, - хмуро сказала левая телохранительница.

– Я не подчинял их, - спокойно возразил я. Сейчас я боролся за уважение в полностью матриархатной среде.
– Женщину невозможно подчинить. Я капитан, они - члены моего экипажа. Все, и мужчины и женщины. Я уважаю их всех в равной мере, и все они уважают меня.

– Есть виды, в которых мужчины и женщины равны, - сказала вторая телохранительница.
– Это слабые народы, обреченные на медленное вымирание. Если женщина не берет все в свои руки, мир рушится...

– Думаю, - прервала телохранителя Ванесса, - нам лучше разговаривать не здесь. Мы проявляем невежество, держа нашего... гостя в ангаре. Оставь оружие и следуй за мной.

Она уже повернулась, когда я ответил:

– Нет.

Купалианка застыла, но не обернулась. Телохранители внимательно следили за каждым моим движением, они, в отличие от Вени, не поворачивались ко мне спиной.

– Что "нет"?
– спросила Ванесса. Она и вправду не привыкла, чтобы ей перечили. Особенно особи мужского пола.

– Я не намерен выполнять твои требования, - как ни в чем небывало пояснил я.
– Впрочем, я не собираюсь обнажать оружие без повода, так что тебе нечего бояться.

– Да как ты смеешь?!
– грозно спросила женщина. Вся ее спина выражала возмущение. Во взглядах телохранителей явственно читалось удовлетворение - они были не прочь испробовать меня на прочность.

– Не думаю, что ты будешь оспаривать мое право носить оружие, Вени. Помнится, исход боя был не в твою пользу, - ровно сказал я.

– Тебе придется доказать, - сухо ответила Ванесса и посмотрела на меня через плечо.
– Пройдешь через них, ходи с оружием сколько угодно.

– Не думаю, что соглашусь на это, - с сомнением сказал я.
– Не хотелось бы проливать новую кровь.

– Ты умрешь, - одними губами прошептал мне пленник.

– Твою кровь?
– фыркнула Ванесса.
– Ну, что ж, ладно. Я пообещаю тебе, что они не убьют и не ранят. Останешься без оружия или с ним. Я остановлю бой, когда сочту нужным.