Всем бедам назло
Шрифт:
В первый день мне предстояло освоить методы выживания на воде, потому что наш путь пролегал над океаном. Меня привели к бассейну длиной около метров тридцать. Я был одет в полетный костюм и сапоги, каждый из которых, казалось, весил килограммов пять. Затем мне сказали проплыть от одного конца бассейна до другого. Я подумал: «Не знаю, смогу ли я это сделать со всем снаряжением». В следующую секунду я уже был в бассейне и плыл к другому его концу. Я едва добрался до конца бассейна, ухватился за край и подумал:
«Не могу поверить, что я доплыл!», и в этот момент
— А теперь обратно!
«Ну что ж…»- подумал я и поплыл обратно. Доплыв до середины, я гак устал, что перестал работать ногами, и тяжелые сапоги утянули меня прямиком на дно бассейна. Я вынырнул, надеясь на помощь, но, каталось, никто не собирался мне помогать. Я уходил под воду и выныривал еще три раза, думая: «Они хотят, чтобы я здесь утонул!» Наконец мне бросили спасательный плотик.
— Залезай! — услышал я.
Собрав последние силы, я с трудом забрался на плот.
На следующий день я отправился в барокамеру вместе с несколькими офицерами. Моим партнером был адмирал. Я рассказал ему о своем вчерашнем опыте выживания на воде.
— Ха! Вам не обязательно было это делать, — усмехнулся он. — Ребята просто хотели посмотреть, из какого вы теста.
— Ну, что ж, они посмотрели! — сказал я.
На третий день меня облачили в противоперегрузочный костюм, и я был готов к полету. Мы с Мэвериком взлетели с базы Мирамар и взяли курс на океан, чтобы совершить посадку на «Нимитц». На подходе к авианосцу Мэверик решил сделать три пробные посадки-касания, прежде чем сесть на палубу.
За третьим подходом Мэверик мастерски посадил дорогостоящий истребитель, остановив его достаточно далеко от края взлетно-посадочной полосы авианосца. Я выбрался из кабины истребителя, прошелся по авианосцу и пожал руки примерно пяти тысячам моряков и морских пехотинцев, а затем поднялся на мостик, чтобы познакомиться с капитаном.
Вскоре нам пришло время возвращаться на базу. На обратном пути Мэверик сказал, что покажет мне, как выглядит воздушный бой. Он стал бросать самолет в виражи, крены и перевороты. Спустя несколько минут я почувствовал, что мой желудок тоже переворачивается! Меня стало сильно мутить, и я нажал кнопку внутренней связи и сказал:
— Мэверик, мы его потеряли.
Пилот рассмеялся и ответил:
— Я вас понял!
Глава 21 Грех, ставший БЛАГОСЛОВЕНИЕМ
Однажды утром, разбирая почту, я наткнулся на письмо от некой Дианы Дечьоли. Я вскрыл конверт и стал читать, думая, кто бы это мог быть. Вскоре я получил ответ на этот вопрос.
«Я — ваша дочь», — говорилось в письме.
От этих слов я едва не свалился на пол.
Мою мать зовут Джоанна», — утверждала автор письма. Я действительно когда-то знал одну женщину, которую так звали. Это было много лет назад.
Диана писала, что она уже стала взрослой, вышла замуж и родила дочь. Она хотела встретиться со мной, чтобы получить более точные сведения о своей медицинской истории. Завершая письмо, Диана заметила, что, если я не свяжусь
Мысленно я вернулся в август 1962 года. До моего увольнения из рядов ВВС США оставалась неделя. Я служил на базе ВВС Марч в Риверсайде, штат Калифорния. Мой брат Уиланд приехал в Риверсайд, чтобы составить мне компанию, а моя жена осталась в Лос-Анджелесе и готовила квартиру к новоселью — мы должны были переехать, как только я вернусь из армии.
Однажды вечером мы с Уиландом решили пойти развлечься. Мы отправились в ночной клуб с музыкой и танцами. Мы расположились за столиком, заказали выпивку, и тут объявили танцевальный конкурс.
Уиланд, который был первоклассным танцором, пригласил симпатичную девушку, сидевшую за соседним столиком, потанцевать с ним.
Они танцевали лучше всех и победили в конкурсе. Призом за победу в конкурсе было бесплатное пиво весь вечер.
Уиланд привел свою партнершу и еще одну девушку к нашему столику и представил их мне. Его партнершу звали Джойс, а другая девушка с длинными каштановыми волосами оказалась ее старшей сестрой Джоанной. Мы вчетвером протанцевали всю ночь.
Мы с Уиландом еще пару раз сходили с сестрами на свидания на той неделе и продолжали время от времени встречаться с ними на протяжении нескольких месяцев. К своему стыду, я так и не признался Джоанне, что женат. Однажды мы с Джоанной вдвоем поехали смотреть фильм в кинотеатре для автомобилистов и прямо в машине вступили в интимную связь. Это был первый и единственный раз, когда мы были близки.
Хотя Джоанна и Джойс были классными девчонками и с ними было приятно проводить время, я понимал, что с точки зрения христианской этики я поступал неправильно. Я испытывал очень сильное чувство вины из-за того, что изменял жене и не был до конца честен с Джоанной. Я понимал, что этому следует положить конец, и перестал встречаться с Джоанной.
Это было много лет назад, но сейчас, когда я стоял и читал письмо от женщины, утверждавшей, что она — дочь Джоанны, мне показалось, словно все это было только вчера. Когда я наконец вышел из транса, то еще долго думал, как мне следует поступить. Город, указанный в обратном адресе, находился рядом с местом, где жила моя мама, а от моего дома до этого города было около семидесяти миль. Я позвонил маме и прочитал ей письмо.
— И что ты хочешь сделать, сын?
— Ты не могла бы позвонить Диане и поговорить с ней, а потом сказать мне, что ты обо всем этом думаешь?
Мама сделала даже больше этого. Она согласилась лично встретиться с женщиной, утверждавшей, что она — моя дочь.
Мама пригласила Диану к себе в гости. В тот вечер я сидел у телефона и с волнением ожидал маминого звонка. Когда мама наконец позвонила, она говорила кратко и по существу:
— Я хочу, чтобы ты прямо сейчас приехал ко мне. Диана у меня.
Я даже не представлял себе, что меня там ждет, поэтому попросил своего брата Аарона поехать со мной. По дороге к маминому дому я думал: «Как я узнаю, действительно ли она моя дочь?»