Всем глупышкам посвящается
Шрифт:
– Не переживай так, после тридцати уже легче.
Джек ничего не ответил мне, но все еще таращился на меня, уже сидящую с меню в руках. Я заказала нам какого-то салата и стейки, а он взял вино и шампанское. Разговор никак не шел, и, когда меня стал напрягать его взгляд, пришлось завести тему:
– Странный у нас какой-то праздник, да? Даже никого нет.
– У меня и так никого нет, - сухо ответит Макс.
– Ну, я же тут.
– Ты сегодня выглядишь иначе.
– Хуже?
– Нет, я бы сказал, холод тебя приукрасил.
Я
– Ужасно...
– Ну что ты. Твои чары стали только сильнее.
– Макс, скажи, я тебе так сильно понравилась, что ты решил поехать за мной?
– Нет, просто хотелось напоить семнадцатилетнюю еще разок в жизни.
Мы посмотрели друг на друга серьезными глазами, рассмеявшись через секунду, как дети. Понемногу атмосфера разрядилась.
Наша беседа развилась, переходя с одной темы на другую. Принесли шампанское. Мы подняли бокалы за его празднование, потом за здоровье, потом за любовь, за СМИ, еще раз за него и еще раз за любовь. Я наконец вспомнила о подарке. В моих наманикюренных пальцах показалась фиолетовая коробочка.
– Это тебе, друг мой.
Он вертел коробочку в руках, а открыв ее, ахнул, как ребенок:
– Стоящая вещица!
Лицо расплылось в улыбке, мы вновь чуть опьяненные. Макс наклонился ко мне и поцеловал в щеку, совсем легко, поблагодарив еще раз.
– Мне жаль, что подарок такой скромный, - сказала я, понимая, что ему этот день обошелся в сотню раз дороже, чем мне.
– Дорогая, - вино уже делало свое дело, - тебя одной уже было достаточно.
Он одарил меня своим поцелуем еще раз. Мои ноги подкосились. В этот момент мне написал Джек. А я тут целуюсь с его ходячей копией.
– Это он пишет?
– сдержано спросил Макс, глядя на мой иступленный взгляд в телефон.
– Да.
– грустно ответила я.
– Не целуй меня больше.
Он опустил глаза:
– Как пожелаешь, принцесса...
Это мучительное "принцесса". Джек написал с работы. Он нашел лишнюю минутку на пару сообщений. С полчаса я молча сидела с Максом, проводя все время в сети с другим.
– На самом деле, - сказал вдруг Максим, - мне обидно, что я не тот Джек. А ведь не хуже.
Я ответила ему со смешком, не отрывая глаз от экрана:
– "Малыш, ну я же лучше собаки".
Он наиграно улыбнулся мне. Но грусть его не давала мне покоя. Не хотелось надолго задерживать взгляд на нем, чтобы в который раз не ловить себя на их странной схожести. К счастью, характером Джек и Макс были более чем разными, и это немного уравновешивало ситуацию. Мой Джек тогда так ласково сказал мне, что напишет еще немного позже, что в эти дни он так занят, и что ему жаль, что времени на наши разговоры стало меньше. Сказал и снова пропал из онлайна. Я с нескрываемой тоской отложила телефон:
– Ушел...
Макс с минуту молчал, а потом, бросив на стол деньги, встал:
– Не терплю
– он обрел твердость в голосе.
– Идем.
– Куда?
– я торопливо укрывала плечи в пуховик.
– Как куда?
– он нахмурился.
– К морю. Это Одесса, черт побери, тут ходят только к морю!
Я безропотно пошла за ним, подхватив под руку своего сильного, ставшего внезапно дерзким, друга и не смела ему перечить, хоть и думала только о Джеке.
Такая дивная женская особенность - доводить мужчину до раздражения и крика, и чуть заслышав его злой рев, уподобляться овце, идущей на убой. Лже Джек отвел меня к морю, как и обещал. Впрочем, он содержал и обещание не целовать меня. За весь вечер он не дотронулся своими губами ни до одной части моего тела. Так замечательно знать, что ты можешь быть в полной безопасности с человеком, тебе с ним будет хорошо, а ты не обязана ему ничем, он тебя никогда не обидит и не позволит себе лишнего. А чуть что не так, можно смело отвесить ему пощечину и дуть свои большие губки в возмущении. Это, кажется, называется подкаблучник, но куда там! Я же не ношу каблуки.
Мы сидели уже возле дельфинария, сидя прямо на камне перед открытым холодным морем и жевали сосиски в тесте.
– Скажи, а ты всегда такой?
– Какой?
– Ну, - откусила я еще кусок, - необычный.
– Только когда влюблен или в отпуске.
– Так ты влюблен?
– улыбнулась я, вставая с камня и пересаживаясь на скамейку чуть дальше.
– Нет, у меня отпуск.
Я испачкала его лицо в кетчупе от сосиски:
– Как грубо!
Мы посмеялись друг над другом, он поднял меня на руки и поднес к воде.
– Скажи, что любишь меня!
– заорал он на весь пляж.
– Говори, нето я скину тебя в воду на съедение медузам!
– Я люблю!
– что есть силы завопила я вне себя от страха, хоть и чувствовала его сильные руки и не верила, что он меня отпустит; меня пугал лишь алкоголь в нем.
– Я люблю тебя, Джек!
В миг лицо Джека изменилось, он прижал меня сильнее к своей груди и прошептал:
– Ах, бессердечная маленькая девочка.
Он опустил меня, ноги подкосились. "Мне повезло, что он не скинул меня в тот же момент" - пронеслось в голове.
– Макс, прости, я такая глупая!
– Все в порядке. Ты же не виновата, что отдала себя другому задолго до меня.
И вправду. Я сказала, как есть. Пусть лучше он знает, и мы не станем обманывать друг друга.
– Ну, что же ты так унываешь. Будто нет партии для зрелого мужчины лучше школьницы мелкой. Сегодня же твой день рождения! А ты тут киснешь...
– Скиснешь тут с тобой, - он потрепал меня по щеке.
Мы пошли дальше и забрели в парк аттракционов. Как всегда, в холодную ночную пору здесь было ярко, шумно, но немноголюдно. Я завороженная рассматривала огни и редких прохожих. Тут было много пар, и мне отчего-то захотелось приобнять Джека: