Всем сердцем
Шрифт:
– И, слава Богу! – воскликнула леди Фейвершем, постучав тросточкой по ковру. – В наши дни некоторые девушки выглядят такими хрупкими, что, кажется, дунет ветер – и они улетят.
– Джошуа уже восхищается тобой, – объявила леди Инид. – Ты только представь, как он будет очарован, увидев тебя в модном платье!
Анна, подошла к столу и потеребила в пальцах отрез шелка цвета морской волны. Не в силах сдержать любопытство, она обронила:
– Но я не понимаю, почему он бросил Лили. Как он мог так жестоко с ней поступить?
– Мне тоже очень хотелось бы знать ответ на этот
Леди Инид и леди Фейвершем сочувственно запричитали.
Анна закусила губу. Розочки не знали, что Джошуа пытался соблазнить подругу Лили, Кэтрин. Но она не могла заставить себя рассказать им всю правду.
Леди Фейвершем похлопала леди Стокфорд по руке.
– Как бы то ни было, моя дорогая, твой внук искупил свои грехи. Меня восхищает то, что он ни разу не сказал о Лили ни одного дурного слова.
– Вот именно! – подхватила леди Инид. – Если бы он был подлецом, он попытался бы свалить всю вину на женщину.
– В конце концов, – добавила леди Стокфорд, – Лили уже нет, и она не может себя защитить.
Анна впервые взглянула на этот вопрос под таким углом. А ведь верно! Когда она разговаривала с Джошуа на могиле, он преспокойно мог очернить Лили. Сказать, к примеру, что она изменила ему с другим мужчиной. Но он промолчал. Почему? Или война научила его порядочности?
– Я уверена, что у Джошуа была веская причина так поступить, – продолжила леди Стокфорд. – Даже в детстве его отличала безукоризненная честность. Однажды он прошел пешком целых пять миль, чтобы вернуть деревенскому кузнецу гвоздь, который случайно прихватил с собой.
Леди Фейвершем энергично кивнула.
– Он отлично умел улаживать ссоры между нашими старшими внуками.
– А как он был добр к бедняжке Шарлотте, когда она обожгла руку! – вставила леди Инид, тряхнув блестящим зеленым тюрбаном. – Ему единственному удалось уговорить мою внучку воспользоваться лекарствами.
Эти высказывания никак не вязались с образом холодного, бесчувственного человека, который сложился в голове у Анны.
Вдоволь наговорившись, Розочки опять принялись с увлечением выбирать ткани и фасоны. Анна же пребывала в полной растерянности. Конечно, мнения старушек о Джошуа были несколько предвзятыми, ведь он рос у них на глазах. Естественно, леди Стокфорд видела своего внука в самом выгодном свете. И все же… вдруг Розочки правы? Да, Джошуа расторг помолвку с Лили. Но что, если у него были смягчающие вину обстоятельства… обстоятельства, о которых знали только Лили и он?
К великому разочарованию Анны, она нисколько не приблизилась к ответу на самый главный вопрос: почему Кеньон бросил женщину, которую любил?
Секретарь предложил ему сесть в одно из кожаных кресел, стоявших по обеим сторонам от незажженного камина, но Джошуа отказался. Прилежный коротышка открыл полированную дверь из красного дерева и исчез в соседней комнате.
В вестибюле были высокие окна с темно-зелеными шторами, на подоконниках стояли горшки с декоративными комнатными растениями, на столе лежали свежие газеты. Но Джошуа был слишком взволнован и не мог расслабляться
А еще ему не давали покоя воспоминания об их поцелуе. Его удивил ее ответный пыл, и он, не переставая, думал о ней, и представлял, какие еще удовольствия могла бы подарить ему эта удивительная девушка.
Ему хотелось прижать ее к стене и целовать до тех пор, пока она не растает в его объятиях. Потом он медленно раздел бы ее, любуясь ее наготой, взвесил бы на ладонях пышные груди и попробовал на вкус розовые соски. Его руки и губы двинулись бы дальше, лаская ее атласную кожу, а она бы корчилась и блаженно постанывала…
– Милорд? – Секретарь стоял у двери. В его подобострастном тоне угадывалось легкое недоумение, граничащее с любопытством. – Мистер Фирт готов вас принять.
Джошуа мысленно обругал себя за неуместные фантазии, помешавшие ему продумать план предстоящего разговора, и решительно отмел все посторонние мысли. Ему надо быть бдительным и осторожным, чтобы вырвать признания у изворотливого хищника.
Кабинет был обставлен по-деловому лаконично. Почти ничто не выдавало богатства его хозяина. Книжные полки, уставленные толстыми гроссбухами, и распахнутые простые деревянные ставни ясно говорили о том, что здесь вершатся коммерческие дела.
Сэмюел Фирт сидел за большим столом из красного дерева. Это был на удивление красивый мужчина лет тридцати с небольшим с правильными чертами лица и ухоженными черными волосами. Несмотря на то, что закатанные рукава рубашки обнажали его мускулистые руки, он выглядел скорее щеголем-джентльменом, чем безжалостным ростовщиком.
Фирт пристально оглядел Кеньона. В его голубых глазах вспыхнуло нечто похожее на враждебность. На лежавшем перед ним листе бумаги темнела чернильная клякса, как будто он в гневе бросил гусиное перо, услышав о посетителе.
Странно, почему он испытывает злобу к незнакомому человеку? Впрочем, может быть, в этом нет ничего странного…
Фирт даже не пытался изобразить светскую любезность. Он не встал с кресла и не протянул Джошуа руки.
– Здравствуйте, Кеньон, – сказал он, отрывисто кивнув.
– Здравствуйте, Фирт, – отозвался Джошуа и, в ответ на грубость хозяина кабинета, сёл без приглашения. – Я рад, что застал вас здесь в столь поздний час.
– Я бизнесмен, а не титулованный бездельник. Итак, изложите цель вашего визита. У меня нет времени на пустую болтовню.
– Я хотел бы задать вам несколько вопросов. На тему, которую вы сочтете вполне заслуживающей вашего драгоценного времени.
Фирт стиснул в пальцах подлокотники кресла, в его глазах читалась неприкрытая враждебность. Это усилило подозрения Джошуа. Может быть, Фирт – просто раздражительный и недоверчивый человек, но может быть, его реакция свидетельствует о вине.
– Продолжайте! – прорычал ростовщик.
– Как я понимаю, вы ссужаете деньги тем, кто проматывает свои состояния за игорным столом. Это так?