Всем стоять на Занзибаре (сборник)
Шрифт:
– Перегрузкам? Нет, разумеется... я имею в виду, что не было никаких аварий или нарушений режима работы. Если бы какой-то узел, перегрузившись, вышел из строя, мы бы немедленно устранили неисправность.
— Но ведь количество пропускаемых вами сигналов возросло? Может быть, очень сильно возросло?
— Еще бы! Спутник гудит, как пчелиный улей!
— Значит, вы приблизились к режиму максимальной нагрузки?
Блаз выглядел озадаченным.
— Естественно, приблизились...
— Раз так, прошу вас немедленно кого-нибудь за мной прислать.
Блаз внимательно смотрел на него с экрана. Наконец, он вздохнул и пожал плечами.
— Ладно. В конце концов, какая разница семь бед -один ответ!
— А таинственные послания наобум вы еще получаете? — спросил доктор Мински.
– Да, черт бы их побрал! После нашего утреннего разговора мы засекли еще тринадцать штук.
– Сделайте, как я сказал, и увидите: не успею я добраться до вашего спутника, как сообщения эти уже кончатся. — Про себя он добавил, не размыкая скрытых под бородой губ. — По крайней мере, должны кончиться...
Путешествие началось в космопорте "Гудвин Сэндз" и было совсем не тяжелым. Молодой офицер Воздушно-космических сил, сопровождавший его с Земли, был как будто удивлен — вот-вот разгорится крупнейший межпланетный кризис, а ему приходится выполнять такое нелепое поручение!
Тяжело дыша после непривычного маневрирования в состоянии невесомости, доктор из стыковочной камеры корабля проследовал за офицером в приемную камеру Станции, где вращение создавало иллюзию нормального веса. Ярким, жестким огнем светились флуоресцентные лампы. Доктор почувствовал себя не у дел. И куда подевался привезший его офицер? В этот момент дверь приоткрылась, и на пороге появился Блаз. Выглядел он так, словно на его плечи легло все бремя веков.
— Доктор Мински, — он без особого энтузиазма пожал руку доктора. Пойдемте со мной, пожалуйста. Мне приказано отвести вас прямо к мистеру Мариво, шефу Станции, и объяснить, почему я пригласил вас сюда. И объяснение мое должно быть обоснованным и разумным. Это было просто какое-то затмение. Ведь за ваш полет мне представили огромный счет!
— Вы хотите сказать, что ваши боссы не приняли мое предложение всерьез? воскликнул пораженный доктор.
— Всерьез? — Вы шутите!
— Но они хоть снизили нагрузку на ваши компьютеры?
— Путем сортировки сигналов по степени важности? И не подумали. За всю свою историю спутник не пропускал такого количества сигналов, как сегодня. Ничего удивительного — ведь с минуты на минуту может разразиться межпланетный кризис!
— Он и разразится, если вы будете продолжать в том же духе! — вскипел доктор. — А нелепые послания — они все еще идут?
— Идут, но уже не только на Землю, но и на Марс, Ио, Цереру, да почти во все стороны! Сотнями!
— Тогда ведите меня к этому вашему Мариво — и побыстрее!
Когда Блаз и доктор Мински вошли
— Да, генерал! — рычал он в трубку. — Приказ будет отдан сейчас же! Согласен — дальше терпеть невозможно. Они там на Марсе все сошли с ума! Их поведение непростительно!
— Вы обвиняете колонистов Марса, а виноваты во всем сами! — загремел вдруг доктор Мински, шагнул вперед и с вызовом остановился перед Мариво.
Тот на мгновение остолбенел.
— А вы, черт возьми, кто такой? — спросил он.
— Сэр, это доктор Мински из Лондона, — дрожащим голосом выговорил Блаз. Вы помните, я...
— Ах, вот оно что. Помню, — Мариво откинулся на спинку кресла, в голосе его появилось урчание, как у тигра, завидевшего аппетитную антилопу. — Доктор чего, простите? Медицины, если не ошибаюсь? И вам известна причина кризиса?
— Думаю, что да. У вас здесь находится масса сложнейшего оборудования, наделенного способностью, можно сказать, самостоятельно мыслить, и вот сейчас ему приходится перерабатывать беспрецедентное количество сигналов...
— Что же удивительного, ведь мы на грани войны! — вспыхнул Мариво.
— Да, но это положение создалось после того, как президент Марса вышел из себя! И его можно понять и извинить. Подождите! — Доктор Мински поднял широкую ладонь, словно пытаясь удержать Мариво в кресле — Вы ведь не смогли обнаружить источник послания, которое так возмутило президента, так?
— Ну, да, — Мариво облизнул губы. — Но в этом нет ничего необычного существуют некоторые... гм... официальные каналы, доступа к которым у нас нет. Необычно другое...
— Масса неизвестно откуда взявшихся посланий, не имеющих никакого отношения к правительству? Понятно, понятно. Значит, какие-то секретные дипломатические сообщения проходят через вашу систему постоянно. Они, видимо, закодированы... или зашифрованы? — Он с полуулыбкой обернулся к Блазу.
— Разумеется. Ведь они же секретные.
— А ваше компьютерное устройство эти коды и шифры понимает?
— Да, пожалуй, можно сказать, что компьютер их понимает.
— То есть компьютеру содержание зашифрованных сообщений известно, а вам нет. Вам известно лишь количество передаваемых сигналов.
Мариво кивнул.
— Сейчас, когда я вошел, — продолжал Мински, — вы разговаривали с генералом. На случай такого кризиса у военных, наверное, есть, как они называются, чрезвычайные планы?
— Разумеется!
— А как вы считаете, закодированные сообщения, передаваемые в последнее время в огромном количестве, могут быть как-то связаны с этими планами, например, с обороной Земли на случай нападения из космоса?
— Естественно! И если война действительно начнется, свой первый удар они нанесут именно сюда, ударят по спутнику, на котором мы с вами находимся! А я, вместо того чтобы готовить Станцию к аварийной эвакуации, сижу и слушаю выжившего из ума старика!