Всем стоять на Занзибаре
Шрифт:
– Да, Саша, – сказал Филипп, отвечая на вопрос, про который она давно забыла.
РЕЖИССЕРСКИЙ СЦЕНАРИЙ (10)
В УСТАНОВЛЕННОМ ПОРЯДКЕ
Громадный, расширяющийся человеческий вакуум. Руки, ноги, живот – точно туннели, дребезжащие с каждым ударом отвратительного пульса тошноты. Понемногу, болезненно стягивается паутинка нестойких перекрестных ссылок и складывается в…
Личность. Позывы к рвоте. Синяки. Все тело ломит. Дональд Хоган. Он предпочел бы не приходить в сознание, остаться в черной пустоте, но действие полицейского сонного
Перекатившись на бок, он обнаружил, что никакой опоры под ним нет. Страх упасть неизвестно куда заставил его собраться. Поглядел и схватился он одновременно: рука потянулась к металлическому пруту, глаз воспринял безумную, неразрешимую загадку форм и линий.
Он едва не скатился с чего-то, что больше напоминало полку, чем койку, но даже скатись он, то все равно упал бы всего на пару дюймов – он лежал на самом нижнем уровне. За стальной решеткой тянулись ряды поставленных одна на другую ячеек, в каждой из которых лежало тело. Дональд вяло решил, что и по его сторону решетки, наверное, есть похожие отделения, в одном из них находится он сам. Мужчина и женщина в полицейской форме, двигаясь по проходу, нажимали кнопки бегунков, поднимающих решетки, которые отделяли один комплект заключенных от другого. Визжал и лязгал метал. Полицейские вошли в его отсек, у каждого было по диктофону, в которые они говорили по очереди в зависимости от того, был ли регистрируемый заключенный мужчина или женщина. Вот они нагнулись и, не опуская диктофонов, начали обыскивать лежащего без сознания беднягу. На полке против него, как заметил вдруг Дональд, в луже собственной блевотины лежала светловолосая девушка.
– Давай скорее, – сказала женщина. – Эта партия едва-едва нюхнула и скоро уже прочухается.
– Ладно. Вот этот по документам…
Дональд опрометчиво попытался сесть и обнаружил, что над головой у него всего девять дюймов, к тому же, ударившись о верхнюю полку, он привлек внимание полицейских.
– Видишь, о чем я говорила – сказала женщина, с тяжким вздохом повернулась и приказала ему через разделительную сетку. – Ложись… И твой черед настанет.
Дональд усилием воли опустил на пол правые руку и ногу, а потом мучительно перенес на ноги весь свой неподъемный вес, рукой при этом цепляясь для равновесия за четвертую полку.
– Что происходит? Где я?
Насколько хватал глаз, голые лампочки освещали ряды выложенных точно в морге тел.
– Да уймись ты, – сказала женщина и повернулась к нему спиной.
– Послушайте! Вы похватали скандалистов, но во всем виноват таксист-мошенник…
– Вот дерьмо! – Полицейский топнул – несообразно манерный жест для дюжего детины шести футов ростом, мускулистого и со сломанным носом. Но в наши дни… – Ладно, говнюк, в чем дело?
– Таксист! Это из-за него начались беспорядки! Вы нашли таксиста?
– Какого таксиста?
– Мошенник-таксист запер меня в своей в машине, но мне удалось заблокировать дверь, потому что на мне была «каратан-да», и я заклинил механизм и…
– Есть тут что-нибудь о такси? – спросил полицейский у своей напарницы, которая пожала плечами.
– У меня что, есть время выяснять, почему их сюда притащили?
– Понял? Заткнись
К немалому своему потрясению Дональд узнал человека, чьи карманы взялся обшаривать полицейский.
– Вице-президент «Дженерал Текникс». Вот уж с кем вы неприятностей не оберетесь!
– Что?
– Это Норман Хаус из «ДжТ»!
Это действительно был Норман – лежащий как бревно или восковой манекен: глаза устало закрыты, руки брошены на грудь кем-то, кто его сюда приволок.
– Верно, – протянул полицейский, рассматривая найденное в кармане удостоверение личности. – А ты откуда знаешь?
– Я у него квартиру снимаю. Полицейские обменялись взглядами.
– Докажи, – сказал, протягивая руку, мужчина. Дональд порылся в карманах («каратан-да» и газовый баллончик – разумеется! – исчезли) и наконец нашел собственное удостоверение, которое неловко просунул меж прутьями решетки.
– Адрес совпадает, – неохотно признал полицейский. – Надо, пожалуй, вытащить их отсюда, Сил… Не стоит связываться с «ДжТ».
Бросив на Дональда взгляд, полный такого отвращения, на какое способна только лесбиянка, женщина выключила диктофон.
– Ну ладно, кровосос паршивый, – сказала она. – Можно подумать, делать нам нечего. Но о'кей.
– Жди здесь, – приказал мужчина. – Мы не можем до тебя добраться, пока не дойдем до самого конца и не вернемся.
– А как насчет этого? – спросила его напарница, указывая на Нормана.
– Вызови бригаду с носилками. Может, у нас еще есть время, пока кто другой не проснулся и не начал бузить.
Поднимаясь и опускаясь, стонали и выли решетки, образуя безумный металлической фон шагам парочки, которая удалилась по своим следам к первому тюремному отсеку. Вот где, собственно, он находится, сообразил Дональд. Немудрено: первоначальная планировка камер потерялась в ходе многократного переоборудования, когда снова и снова пытались высвободить еще немного места, пока наконец лимит уже не был исчерпан: осталось разве что закрывать заключенных в ящики-гробы и вытаскивать их, как в морге, по мере необходимости.
Наконец они вернулись к нему, выпустили, и он, спотыкаясь, побрел по выложенному плиткой коридору, где его передали другой служащей, которая привела его в пустой кабинет.
– Ждите здесь, – сказала она. – Скоро кто-нибудь придет с вами поговорить.
Это «скоро» тянулось и тянулось. Рухнув на жесткий стул, Дональд опустил голову на руки, спрашивая себя, не стошнит ли его прямо сейчас.
Но и закрыв глаза, он продолжал видеть ряды тел, разложенных под металлической сеткой.
– Ваша фамилия Хоган?
Дональд недоуменно поднял голову. В комнату вошел мужчина с капитанскими погонами и как раз обходил угол длинного стола, чтобы сесть в дальнем его конце. В руках у него была папка с бумагами.
– Д-да.
– По всей видимости, вам известно что-то о том, как начались беспорядки сегодня вечером. – Открыв ящик стола, капитан вытащил микрофон на шнуре и щелкнул клавишей магнитофона. – Выкладывайте.
– Я сел в машину таксиста-мошенника и… Устало: изложение подробностей. Капитан кивнул.