Всем врагам назло!
Шрифт:
Однажды Ольга не выдержала и заплакала от отчаяния.
– Она умирает! – всхлипнула она, уткнувшись Геннадию в плечо.
Но тут вдруг Анжелика еле разлепила тяжёлые веки и прошептала потрескавшимися губами:
– Не дождётесь! Я буду жить вечно!
Это был хороший признак. Анжелика шутила, значит, вопреки злой судьбе она опять выкарабкается.
Так оно и произошло. В конце второй недели кризис миновал, и она пошла на поправку.
Как-то Анжелика лежала на кровати и слушала, как Ольга читала ей вслух новеллы Цвейга. В комнату вошёл Геннадий, возвратившийся только что из Москвы. Он поставил на стол вазу с большим красивым букетом и приветливо улыбнулся больной.
– Ну, как себя чувствует наша стриптизёрша?
– Сносно, – ответила Анжелика.
– Вот
Анжелика улыбнулась. Она была довольна, что этот подонок будет наказан, так как он второй раз загубил её жизнь. Ведь именно из-за него они с Лёшкой разругались, и в результате она опять потеряла любимого.
– Спасибо, Геннадий, это действительно хорошая новость. И тебе, Ольга, спасибо. Я очень благодарна вам за помощь в этом деле, – проникновенно сказала Анжелика. – И вообще я вас благодарю за всё, что вы для меня делаете!
Ольга с Геннадием недоумённо переглянулись.
– Что это с ней? Я не ослышался? Она, кажется, спасибо сказала! – удивлённо произнёс Геннадий.
– Вот это да! Она нас благодарит!!! Да ещё и тебя Геннадием назвала! – вторила ему Ольга. – Это не к добру. Может, у неё от высокой температуры мозги расплавились?
– Да, ты права, надо пригласить к ней психиатра.
– Вот-вот, пусть он ей мозги вправит. А то, глядишь, она скоро и дерзить перестанет. Мы тогда от скуки совсем закиснем! – еле сдерживая улыбку, сказала Ольга.
– Если вы сейчас же не заткнётесь, я попрошу доктора, чтобы он отвёз меня в больницу! – разозлилась Анжелика. – Хоть там от ваших насмешек отдохну. Изверги! Поболеть спокойно и то не дают! А ты чего, мымра, расселась на моей кровати? А ну вымётывайтесь оба из моей комнаты!
Геннадий с Ольгой заулыбались.
– Ну, слава богу, наконец-то ожила!
Все засмеялись, включая и Анжелику.
– Да, Оленька, хватит сидеть целыми днями с этой притворщицей. Через пять дней будет игра. Надо больше репетировать. Тем более что подал заявку сам Продюсер. Что-то я волнуюсь. Нужно как следует подготовиться.
Анжелика заинтересовалась.
– Что ещё за Продюсер? Он случайно не театром и кино занимается? Чур, я тогда буду изображать не двенадцатилетнюю идиотку, а соблазнительную нимфетку. Как у Набокова в «Лолите». Надеюсь, он оценит мой актёрский талант.
– Выкинь эту идею из головы! – разозлился Геннадий. – Ты никого изображать не будешь и в этой игре не участвуешь. Так что забудь о Лолите. Пей свои отвары и читай любовные романы. И не вздумай ему показываться на глаза! Ясно? – очень строгим голосом сказал он.
– А чего это ты так разволновался? Ага, ты испугался, что этот Продюсер заберёт меня к себе! Так вот, вам не удастся меня запрятать! Я всё равно познакомлюсь с ним! Может, я всю жизнь мечтала стать актрисой. Может, у меня такое призвание! – не унималась Анжелика.
Но Геннадий почему-то не улыбался её шуткам. Он, наоборот, стал очень серьёзным.
– Анжелика, девочка моя, запомни: этот Продюсер – очень опасный человек. Он искалечил не одну жизнь таким вот молоденьким честолюбивым девушкам, как ты. Поэтому сиди в своей комнате и не выходи отсюда, пока игра не закончится, а все гости не разъедутся. Я тебя очень прошу, сделай так, чтобы он тебя не увидел. Договорились?
Ей пришлось кивнуть. Но Анжелика была заинтригована.
«Кто он такой, этот Продюсер? И почему его так боится Геннадий? Странно всё это».
И однажды, когда Ольга зашла к ней в комнату, Анжелика стала её расспрашивать:
– Оль, а кто такой этот Продюсер? И чем он так страшен?
– Видишь ли, Продюсер – это кличка одного авторитета из преступного мира. Когда-то он был актёром в провинциальном театре. Скорее всего он был бездарным актёром, потому что, приехав в Москву, он так и не смог попасть ни в один театр, несмотря на потрясающую внешность. Он очень красив: высокий, телосложение атлетическое, чёрные густые волосы, классический
– Ого! Представляю, какой он лапусик! – сверкнула глазами Анжелика.
– Нет, не представляешь. Он ещё красивее, чем ты даже себе это можешь вообразить! Так вот, несмотря на это, с театром у него ничего не получилось. Помотавшись в киношной тусовке, он всё-таки снялся в парочке третьесортных фильмов. Но на этом его актёрская карьера и закончилась. Я видела один фильм с его участием. Не помню, как он назывался. Помню только, что Продюсер играл там белогвардейского офицера. Слов у него почти не было. Да и те несколько фраз, которые ему всё-таки дали, он умудрился произнести так бездарно, словно говорящий робот. И на протяжении всей роли он только и делал, что демонстрировал в выгодных ракурсах своё великолепное лицо. Но хочу тебе сказать, что камера его почему-то не любит. В жизни он потрясающе красив, а на экране всего лишь похож на манекена. Не впечатляет. В середине фильма его застрелили, что, как ни странно, вызвало у меня улыбку, хотя я его тогда не знала и ничего против него не имела. Но улыбнулась я потому, что умирал он как-то неестественно. Он-то считал, что делает это красиво, схватившись одной рукой за сердце, а другой за вожжи и аккуратно сползая с лошади на траву. А получилось немного комично. И за весь фильм, даже во время своей «трагической гибели» он ни разу не поменял выражение своего лица! В общем, как ни крути, бездарный он актёр. Режиссёры это поняли и больше его не снимали. В конце концов Продюсер бросил актёрское дело и занялся фарцовкой, за что вскоре угодил в тюрьму. Там у него появились друзья из криминального мира, и, выйдя на свободу, он к ним присоединился. И вот в этой области он оказался не в меру талантлив. В итоге с помощью хитрости и подлости он добился того, что подмял под себя нескольких авторитетов и сам встал во главе бандитской группировки, которая занимается всем: и грабежами, и рэкетом, и наркотиками, и заказными убийствами. Но тяга к миру искусства у него, видимо, осталась. Поэтому он придумал себе хобби: он занимается продюсированием молоденьких певичек. Прибежит к нему какая-нибудь смазливенькая дурёха, попросит помочь ей в певицы выбиться, он и соглашается: вкладывает в неё немного денег, снимает парочку клипов, крутит их по телевизору, организует гастроли. Глядишь, она и становится уже популярной. Её узнают на улицах, берут автографы. Эта дурёха и радуется, думает, что всё, поймала птицу счастья за хвост. Да к тому же она ещё и спит с ним, с таким-то красавцем! Надеется, глупенькая, что он скоро её в загс потащит. Идиотка! А Продюсер платит ей копейки, сам снимает с её популярности сливки, окупает все свои расходы, а потом, когда эта певичка ему уже надоедает, а в руки к нему попадает следующая смазливенькая глупышка, он вдруг предъявляет девице счёт: сколько денег он в неё за всё это время вложил. И требует немедленно с ним расплатиться. (О своих доходах он, естественно, умалчивает.) Девица от этой суммы падает в обморок. Конечно, отдавать дурёхе нечем, вот она и становится его собственностью, его рабыней. А иначе ей грозит смерть! Ну а дальше уже её судьба полностью в его руках. Продюсер может проиграть её в карты или подарить на день рождения другому авторитету, а может и продать какому-нибудь новому русскому, что чаще всего и происходит. Говорят, он даже хорошие деньги на этом бизнесе заработал. Ну а дальнейшая судьба этих певичек очень печальная. Это хорошо, если новый хозяин захочет спонсировать её певческую карьеру и дальше. Но такое счастье улыбалось лишь единицам. А в основном они становятся собственностью богатых стариков, которым просто хочется иметь в любовницах знаменитую красотку, поэтому-то они и выкладывают за это большие деньги.
– Вот сволочь! – в сердцах сказала Анжелика.
– Ещё какая сволочь! – подтвердила Ольга.
– А почему Геннадий его боится?
– Когда-то у них была ссора из-за меня. Нам даже пришлось просить поддержки у другого авторитета, а иначе всё могло закончиться очень плачевно. И с тех пор Продюсер сюда не приезжал. А теперь вот опять решил нас посетить. Боюсь, что это не к добру.
– Так не пускайте к себе этого гада!
– Геночка ему не может отказать. Не имеет права. Он всего лишь хозяин помещения для игр, а правила здесь устанавливают совсем другие люди.