Всемирная история. Том 4. Новейшая история
Шрифт:
Таким образом, сеть раскидывалась уже вокруг Мака, который, ничего не подозревая, переместился от Инна к Иллеру, и занял позицию между Ульмом и Меммингеном в ожидании прибытия русских. Много было понесено потом Германией поражений, но ни одно из них не может идти в сравнение с этим, при Ульме, — особенно позорным и внушительным в то же время потому, что нигде не сталкивались такие неравные величины, как Наполеон и Мак. Этот погром и затем Иенский лежали самым тяжким гнетом на душе немецкой нации до тех пор, пока не были достославно и с избытком смыты капитуляциями Седана и Меца. Главные силы Наполеона, перейдя Рейн 25 сентября, наступали от Швабии: Мармон вверх по Майну, Бернадот через Гессен, по направлению к Мюнхену. Мак не делал никаких рекогносцировок, хотя имел превосходную кавалерию и в достаточном числе; пользуясь его оплошностью, французы заняли вокруг него все проходы и положительно отрезали ему путь к отступлению. Наполеон, видевший Мака в 1800 году военнопленным в Париже,
После полудня он поддался обману шпиона, который уже прежде надувал его неверными показаниями о движении армий Наполеона, о невероятном наступлении англичан к Парижу, о вспыхнувшей там контрреволюции, о войне, объявленной Пруссией; Мак старался сам себя убедить, что Наполеон думает об отступлении. Ему казалось, что движения войск, затишье на левом берегу Дуная и многое указывало на отступление, и что теперь настала минута истребить врага. «Мы должны, — говорил он, подвигаясь к Нёрдлингену, — думать о том, чтобы тревожить отступление врага, и наша армия должна одновременно с ним достигнуть Рейна, может быть, даже перейти его вместе с ним».
14 октября 1805 года, в тот самый день, когда близ Меммингена 40 000 человек, 11 батальонов, должны были капитулировать, Ней, после блестяще проведенного сражения, овладел проходом у Эльхингена, недалеко от Ульма, чтобы поддержать еще слабые войска на другом берегу реки: к вечеру Ульм был окружен. В ночь эрцгерцог Фердинанд с 12 эскадронами, ради их спасения, покинул город, так как не было сомнения в том, что должно произойти; он присоединил к себе еще кое-кого из корпуса генерала Вернеке, которому приказано было отступать; между тем главная армия 18 октября должна была сложить оружие при Трохтельфингене. Генерал был настолько простодушен, что капитулировал вместе с войсками, уже ушедшими. С 1700 человек кавалерии, 400 канонирами без пушек и 163 артиллеристами фурштадта достиг эрцгерцог Эгера, в Богемии, 21 октября.
Между тем, под Ульмом судьба была решена. Французы штурмовали 15-го Михельсберг, возвышающийся над городом, а Мак прислал дневной приказ, очень храбрый, но сам не явился на место битвы. Нельзя уже было избегнуть капитуляции, но можно было оттянуть ее, что для общего положения дел было бы крайне важно. 16-го начаты были переговоры, а 17-го Мак подписал их: офицеры отпускаются под честное слово, солдаты остаются военнопленными, но на свободе, ежели будет уплачено вознаграждение до 25 числа. В этот день город должен быть сдан. Этот срок Мак тоже не растянул, хотя он был очень важен; всякий день задержки Наполеона был на пользу для приближавшихся русских войск. Он сдал позицию 20-го; австрийцев было еще 23 000 человек, и, выступая из города, они должны были пройти мимо французских солдат, выстроенных шпалерой; они дефилировали перед победителем, перед ним сложили оружие; он принял генералов на одной из возвышенностей, выступающих у подножия Михельсберга, которую до сих пор называют «скалой Наполеона»; он обратился к ним со своеобразной речью, где проговорился одним словом о возможности падения Лотарингской династии.
Мак был очень вежливо отстранен от должности, и в 1819 году те же посредственности вновь возвели его в то же положение.
Утешением, слабым и преходящим, могло служить то, что французско-испанский флот в те же дни, 21 октября, был разбит и уничтожен на море, как австрийцы на суше. Адмирал Вильнев, бывший в немилости у Наполеона и ожидавший уже своего заместителя, должен был выступить, против своего убеждения, но по решительному приказу Наполеона, из Кадикса и выйти (19 октября) в море, для нападения на английский флот. 18 французских, 15 испанских линейных кораблей и 7 фрегатов пошли против 27 линейных кораблей и 4 фрегатов английских, под командой Нельсона. На марше Нельсон напал на них у мыса Трафальгар,
Адмирал Горацио Нельсон. Гравюра работы В. Барпарда с портрета кисти Эббота
После этого для Наполеона не могло быть и речи о победоносном продолжении морской борьбы, в котором виноват был лично он сам. Тем тяжелее была для него война на суше; обманчивое счастье нередко испытывает таких людей, как бы желая узнать, в какой степени они дозрели, и желая испытать их. Морское превосходство англичан дало Наполеону нечто вроде права или внушило идеи, за которые он должен был, как ему, по-видимому, казалось, бороться за освобождение торговли от тирании англичан. Так как он не мог уже наносить Великобритании удары на море, то он должен господствовать над всеми союзными державами на суше. С этих пор он поставил себе целью «победить Англию на суше».
Он ни на минуту не задумался воспользоваться выгодами, которые ему доставила капитуляция Ульма и другие, за ней последовавшие. Его величие, тайна успеха каждого великого полководца, чем он и отличается от обыкновенных людей, состоит в том, что он непоколебимо стремится к главной цели, т. е. военному уничтожению противника в важнейшем пункте. План военных действий неприятеля был разрушен поражением и уничтожением центральной армии в 80 000-90 000 человек. Отступление стало лозунгом в рядах его неприятеля. Эрцгерцог Карл, пролагавший себе путь в Италию нападениями, был рад, отступая теперь внутрь Австрии, что отбил 30 и 31 октября южнее Вероны мощные атаки французов под Кальдьеро, под командованием Массены. В Тироле, где командовал эрцгерцог Иоанн и жители были в прекрасном настроении, тоже отступали. 5 ноября Ней достиг Инсбрука с армией в 12 000 человек. Здесь со всей очевидностью проявилась несогласованность действий австрийцев, которые еще не оправились от поражений, а французы, напротив, удачно провели соединение с армией Массены. На других пунктах большой операционной линии коалиции, Неаполь и Ганновер, ничего не произошло до конца года.
Сразу после ульмской катастрофы главная армия Наполеона выступила на восток, на Вену, по течению Дуная. Первая русская армия под командованием Кутузова, или большая часть ее, достигла в это время Инна. Здесь русские не могли сдержать силы Наполеона, несмотря на 25 000 человек австрийцев (Мерфельд), не попавших в число побежденных, и вновь подоспевшее подкрепление в 60 000 человек. 26-го и 27-го началось отступление, и Кутузов поступил очень мудро, не приняв сражения, столь желательного для противника. На него обрушились все силы Наполеона, и ему пришлось отступать, отбиваясь на каждом шагу от ожесточенных атак французов, которые гнались по пятам за русскими войсками. Только благодаря искусству Кутузова и отваге Багратиона — этих учеников бессмертного Суворова — отступление русской армии было произведено блистательно и без значительного урона. Австрийцы добились небольшого успеха, 11 ноября, при Штейне, где нанесен был чувствительный удар отряду маршала Мортье, никак не поправивший общий ход дел.
В Вене, где всегда любили составлять себе неверное понятие о своих силах и силах противника, были поражены, убиты известием о катастрофе под Ульмом. Во главе государства не было мужественного духа, который сумел бы храбро своей грудью встретить постигшее страну несчастье. В их выражениях ярости не было истинной силы; например, Генц был вне себя при мысли, что «вместо успеха, о котором мечтали, которым льстили себе, они должны читать победоносные отчеты адской роты, в своих же проклятых газетах». 6 ноября двор и правительство выехали из Вены в Пресбург и потом в Моравию. 13-го передовая армия французов, Мюрат и Ланн, приблизилась к столице Австрии. На первом мосту стоял офицер с зажженным фитилем для уничтожения моста, если бы французы дошли до него. Но все были в добродушном настроении. Французские генералы объяснили офицеру, что уже объявлена приостановка военных действий, и таким незатейливым обманом завладели мостом; таким же образом дал себя обмануть губернатор князь Ауэршперг; его войска отступили и французы заняли город.
Главная квартира Наполеона находилась в Шенбрунне. Управление и получение контрибуции в занятой стране не составляло трудностей. Чиновники продолжали свою службу при французском интенданте. Второе действие войны окончилось занятием Вены, третье разыгралось в Моравии. Кутузов, уехавший к Брюну, соединился недалеко от него с Буксгевденом, подошедшим со второй русской армией; австрийская армия, занимавшая Вену, прибавилась к ним и составила вместе силу свыше 80 000 человек. Итальянская и тирольская армии также соединились и эрцгерцоги Карл и Иоанн могли в течение четырнадцати дней выдвинуть к Вене 80 или 90 000 человек. Наконец Пруссия решилась было выйти из своего нейтралитета и действовать в пользу коалиции.