Всемирный следопыт, 1928 № 02
Шрифт:
— Скажите мне правду. Разве я, разве я… был действительно казнен?
— Вы не должны больше, думать об этом. Вы живы и будете здоровы, если согласитесь подчиняться всем моим приказаниям.
Когда Тэд Бернс впервые увидел себя в зеркале, он снова начал волноваться и позвал сестру.
— Это зеркало или обман, сестрица? — Он держал перед зеркалом свою руку и внимательно разглядывал ее изображение; резким жестом отбросил он зеркало от себя. — Что вы сделали со мной? Чего вы от меня хотите? — Он снова начал бушевать, и миссис Ушерс
— Если вы не станете благоразумным, то я буду вынуждена перевезти вас в больницу для душевнобольных, — энергично заявила она ему и поднесла зеркало к лицу связанного Тэда.
Глаза юноши впились в изображение на стекле.
— Неужели это я? Седой старик с мертвыми глазами?..
С этого дня выздоровление всех трех больных можно было считать обеспеченным. Оставалось только подготовить встречу бывших соучастников. Прошла она относительно спокойно. В первый момент они даже не узнали друг друга. Когда Тэд убедился в том, что перед ним стоит Майк Дерган, он сильно взволновался, но быстро овладел собой. Патрик казался самым апатичным из всех. Этот грубый парень проявлял трогательную признательность только к миссис Ушерс. Он оживал только в ее присутствии.
Майк Дерган очень много читал; от времени до времени он брал в руку какой-нибудь твердый предмет, ощупывал его, сжимал, а после этого ощупывал собственное лицо. Однажды сестра принесла в. его комнату вазу с цветами; не успела она выйти, как он поспешно схватил цветы и жадно стал вдыхать их аромат. Он не мог оторваться от букета. Из груди его вырывался клокочущий смех. Никогда в жизни не обращал он раньше внимания на цветы. В родительском доме, у пьяного отца и больной сварливой матери, не водилось цветов. Единственными растениями, сохранившимися в его памяти, были укроп и петрушка для супа. Он снова опустил лицо в букет. И как он мог раньше не замечать аромата цветов! Он помнил лишь запах помады, которой парикмахер смазывал его непокорные волосы.
— Слушай, Майк! — обратился к нему при вторичной встрече Тэд. — Пожалуй, лучше нам не разговаривать. Ни слова о прошлом.
— Согласен. У меня вообще нет охоты разговаривать.
Майк хотел только смотреть и чувствовать. Он с интересом всматривался теперь в те предметы, на которые раньше не обращал внимания. Муха, мотылек, пчела и многие неодушевленные предметы останавливали теперь на себе его внимание. Когда он однажды очутился один в саду и думал, что его никто не видит, он бросился на траву и запустил пальцы в землю, а затем стал переходить от цветка к цветку, от дерева к дереву, ласково прикасаясь к ним рукой. И из уст его тихо, но пламенно вырвались два слова:
— Какое счастье!
— Миссис Ушерс, — спросил спустя несколько дней Майк, — скажите мне теперь, где я нахожусь и как вам удалось доставить нас сюда? Неужели вся история с электрическим креслом была только фантазией, или пустой угрозой?
Сестра принесла по приказанию доктора Утере газету. Газета была от следующего за днем казни дня. Майк схватился за нее. В газете — это был «Нью-Йорк Морнинг Журналь» — он прочел набранный
«Казнь трех убийц-грабителей: Майка Дергана, Патрика Роджерса и Тэда Бернса».
«Вчера, в 11 часов вечера м-р Джон Монгомери, государственный электротехник, совершил посредством электрического тока казнь над тремя преступниками.
«Первым спокойно поднялся на стул Майк Дерган, чья жестокая кровожадность стоила жизни восемнадцати человеческим существам. В один миг вокруг него были укреплены ремни и контакты, а спустя одиннадцать минут тюремный врач, м-р Стон, констатировал наступление смерти».
Майк взглянул из-за газеты на миссис Ушерс.
— Прекрасно, но как вам удалось нас получить?
Миссис Утере указала на газету, где после подробного описания казни двоих соучастников Майка стояли следующие строки:
«Родственники казненных выдали трупы убитых известному врачу, миссис Сарре Утере, для научных экспериментов. Власти этому не препятствовали».
Майк поднял голову и после некоторого размышления спросил:
— Ну-с, и никто не спрашивает, что вы с нами сделали?
— Как же, Майк Дерган! Вы официально похоронены на кладбище в Флемингтоне.
Майк вопросительно взглянул на нее, и потом спросил:
— А если вздумают раскопать могилы?
Миссис Утере отрицательно покачала головой.
— Этого не может случиться никогда.
Майк задумался и спустя минуту сказал:
— Миссис Ушер, я припоминаю теперь, что и раньше читал о вас. Если я не ошибаюсь, то вам был выдан и труп одного… ну, да… из Синг-Синга[3]). Что же, он тоже жив? Позвольте… Я припоминаю… Вы получили трупы еще нескольких… Неужели и они все живы?
— Почти все, Майк Дерган, почти все. Только с одним, у которого было слишком слабое сердце и с которым, повидимому, раньше случился удар, опыт не дал никаких результатов.
— Что же, они все здесь, в вашем доме?
— Нет, они далеко отсюда. Там, куда отправитесь и вы, Майк Дерган.
— Куда же? В тюрьму или в исправительный дом?
— Нет, в прекрасный край. Там нет ни стен, ни железных решоток. Там все в большинстве случаев счастливы.
— В каком же это штате, миссис Ушерс?
— Не в Соединенных Штатах — это было бы слишком рискованно…
VI. К новой жизни.
Спустя неделю из дома миссис Ушерс выехали два автомобиля, в которых помещались сама хозяйка дома, Грэс, одна из сестер милосердия и три казненных. Они направились, обогнув Флемингтон, прямо через Джерсей в Пенсильванию.
В первом автомобиле сидели миссис Ушерс, Патрик Роджерс и Грэс, во втором— Тэд Бернс, Майк Дерган и сестра милосердия Дингволь.