Всемирный следопыт 1930 № 08
Шрифт:
А тут еще пение. Встретить в Средней стране человека — небывалая удача. И разве наткнувшийся на мою стоянку человек стал бы хладнокровно распевать на пятидесятиградусном морозе.
Эта мысль была настолько дика, что я улыбнулся ей и еще плотнее закрыл лицо меховым одеялом, намереваясь как можно скорее опять погрузиться в сон.
Но галлюцинация продолжалась. Я ясно, насколько это позволял капюшон парки и накинутое на голову одеяло, слышал, что кто-то пел песню на наречии ямальских самоедов.
Луна в кольцах. Это вдоль берегов плывут льды. От льдов над тундрой горят полоха.Пораженный, я сдернул с головы одеяло и взглянул по направлению, откуда доносилась песня.
В полутора десятках шагов от меня, около устало
Закинув покрытую копной вороных густых волос голову назад, закрыв глаза, как приветствующий полную луну волк, незнакомец вдохновенно тосковал па теплу.
Плохо горят, но не греют. Парка у меня в инее. У оленей в ноздрях лед. Хорошо бы найти дров, хорошо бы разложить костер. Но кругом голубые снега, кругом тундры Средней страны.Я приподнялся и сел. Услышав это, человек перестал петь. Встав со снега, он шагнул ко мне.
— Ана дорово, Ненач! (здорово, человек!) — спокойно приветствовал он меня.
Человек! Как иначе он мог назвать меня.
Изумленный донельзя странностью встречи, я ответил самоеду приветствием его далекой родины:
— Здорово, человек!
В наших приветствиях, несмотря на внешнюю холодность, звучала радость встречи в Средней стране двух человеческих существ.
Так произошла первая и последняя встреча Голубоглазого и Выку Нэркагы, певца полуострова Я-Мала.
ПЕСНЯ В ПОЛЯРНОМ БЕЗМОЛВИИ
В ту запомнившуюся навсегда ночь я присутствовал при незабываемом зрелище. Я видел, как рождается в полярном безмолвии человеческая песнь. За предложенной мной скудной трапезой из мерзлого оленьего мяса мы обменялись скудными сообщениями о себе и о причинах, заставивших нас пересекать Среднюю страну.
— Я зовусь — Выку Нэркагы, Пушной Человек, — сказал он, — ловко раскалывая ножом кусочки мяса на тонкие пластинки. — Работаю оценщиком мехов в фактории Госторга в Халмер-Седе. Еду в Москву на с'езд советов. Выбран племенами тундр Таза и полуострова Гыда-Ямы.
После ужина, уступая моим настойчивым просьбам, Пушной Человек спел две песни, вылетевшие из его горла легко и свободно.
— Я с детства пою, — смущенный моим интересом, закуривая трубку из мамонтовой кости, признался он. — Почему пою — не знаю. Другие не поют, разве только когда напьются веселящей душу водки. Известен я этим. Земля отцов — Я-Мал и весь Таз — зовет меня за пение Веселым Горлом. Когда сердце захочет, тогда и пою, что в ум придет. Вот и сегодня сердце песен просит. Какую тебе, Ненай Ненач? Хочешь спою, как я охотился в Гыда-Яме за голубым песцом?
Несколько мгновений Выку молчал, следя взглядом за переливами сияния, потом закинул назад по-волчьи голову, и из горла его снова понеслись низкие, клокочущие звуки:
Ночь голубая, как песец, за которым я охочусь. Сплю в снегу Ного дразнит меня. И я вижу только кровавую нить, тянущуюся из горла пойманных куропаток рядом со следом. Ночью ты спишь, богатый зверь. Ты спишь, а я ищу твое лежбище. Но рано или поздно я все равно найду и убью тебя, Ного. Убью и шкуру твою выну в фактории из-за пояса и брошу с веселым сердцем перед русским.Потом, пугая искавших ягель оленей, зазвучала гортанная песнь о Большом Человеке.
— Эгой! — пел на резком наречье самоедов Я-Мала, раскачиваясь из стороны в сторону, Выку-Нэркагы.
Дым костра поднимается и исчезает вверху чума. Так же, как поднялся и ушел от нас Ленин. Э-гой!.. ОнСпев песню, Выку Нэркагы стал надевать подбитые лошадиной шкурой лыжи.
— Олени ушли далеко, — безразлично пояснил он. — Когда ехал, видал волчьи следы.
Я понял — это был предлог, чтобы избежать дальнейших расспросов.
На рассвете мы расстались. Веселое Горло поехал на юг, в город могилы Большого Человека — в Москву.
Я поехал по следам его нарт — на север…
МОГИЛА МЕЖДУ РЕЧКАМИ ЯРОТТА И ПОЙЧИТ
И вот передо мною лежит на столе разорванный пакет, склеенный из неведомо как попавшей на обдорскую тундру пожелтевшей французской газеты. Рядом лежит письмо и акт топографической экспедиции, наткнувшейся в Средней стране на останки Выку Нэркагы. Вот текст этого акта:
Гыда-Ямский отряд Обдорской
топографической экспедиции.
Скелет найден на 27-й день по выходе отряда из становища Хэ, расположенного на правом берегу невдалеке от окончания Надымской Оби.
Скелет, судя по размерам и строению, принадлежит мужчине среднего роста.
Останки были обнаружены в небольшой котловине между двумя буграми мха, около небольшого озера.
Костей правой руки у скелета не было. Их, очевидно, утащили песцы, сильно похозяйничавшие с трупом. Череп был поднят поодаль, в нескольких десятках метров от места нахождения ребер и костей нижних конечностей.
За девять дней до находки скелета члены экспедиции видели в тундре брошенные нарты. Передние перекладины у нарт были сломаны. Скелетов оленей найдено не было. Эти обстоятельства, по мнению проводников экспедиции, раскрывают тайну гибели человека. Они уверяют, что оленья упряжка, испугавшись чего-то, сломала перекладины и убежала в тундру.
Человек мужественно боролся со смертью. От места катастрофы он прошел по Средней стране не менее двухсот километров. Катастрофа произошла зимой, за это говорят найденные в ложбине подбитые конской шкурой лыжи.
В изголовье у скелета, в яме, специально вырытой человеком в мерзлой земле ножом, был воткнут олений шест-хорей. Нож лежал у подножья хорея.
Наверху хорея был привязан — для защиты от песцов — мешок из кожи налимов. В мешке найдены: мандат Всесоюзного с'езда советов на имя делегата от Тазовского Севера Выку Нэркагы, резолюции с'езда, вырезки из неизвестной московской газеты, в которой описывается выступление на с'езде погибшего. Все эти предметы вам должен передать нарочный, с которым послан в Хэ этот акт.
Кости Выку Нэркагы экспедицией собраны и похоронены на берегу озерка, недалеко от истока реки Пяколека (Сохатой), впадающей в Таз слева, между речками Яротта и Пойчит. Похоронив, все члены экспедиции отсалютовали праху Веселого Горла (под таким прозвищем был известен погибший) залпом из ружей. Потом экспедиция двинулась дальше к Тазу.
Русский летчик в американском небе.
Очерк Л. Минова.
Советский летчик Л. Г Минов, находясь в служебной командировке в САСШ, совершил большое автомобильное путешествие для ознакомления с американской авиацией. Им было пройдено на автомобиле 16000 километров.
Кроме того, для использования опыта в советской авиации, тов. Минов изучил парашют и выполнил ряд прыжков с него, один из которых и описывается в настоящее очерке.