Всеобщая история искусств. Искусство древнего мира и средних веков. Том 1
Шрифт:
Одновременно с типом греческого периптера складывается тип греческой статуи. Ее истоки были в тех примитивных идолах, которые представляли собой стройный древесный ствол. Только воображение древних усматривало в них сходство с человеческой фигурой. Некоторые каменные изваяния сохранили сходство с таким любовно обработанным стволом. Одновременно с этим древнейшие памятники Греции ясно обнаруживают подражание восточным, особенно египетским образцам. Египетская скульптура привлекала к себе греческих мастеров главным образом своими отстоявшимися за многовековое существование монументальными формами. Но в основе своей греческая скульптура отвечала другой потребности.
Греческая пластика родилась на стадионе бок о бок с гимнастикой и физической культурой. В соревнованиях закалялась личная доблесть греческого гражданина. Здесь развивалась его наблюдательность,
Тип Аполлона сложился в Греции еще в VII веке до н. э. Назначение Аполлонов в точности не определено, возможно, что эти статуи посвящались атлетами богу в честь одержанной в состязании победы. Но эти статуи не были простыми изображениями атлетов, вроде знаменитого «Дискобола» Мирона. Свои зрительные впечатления на стадионе греческие мастера претворяли в художественные образы более широкого общечеловеческого значения. Похвала человеку выражалась в уподоблении богу, в возведении частного к типическому. Этот ход мыслей был чужд скульптуре Египта, портретной в своих истоках, магической по своему назначению. Совершенство человека выражалось греками прежде всего через раскрытие самой его природы. В архаических Аполлонах мы находим в высокой степени чистое, целомудренное изображение человеческой наготы. В сравнении с ними даже «Гермес» Праксителя (ср. 85) с его рядом брошенной тканью кажется раздетым, тело его — холеным, он сам — потерявшим власть над ним.
Счастливое, неповторимое мгновенье! Человек только что избавился от власти таинственных сил; он выступает таким, каким его создала природа, молодым, жизнерадостным, исполненным энергии и силы. В истории искусства Аполлоны занимают выдающееся место. До них человек был либо носителем таинственной силы (ср. 27), либо носителем власти (ср. стр. 67), либо, наконец, существом, исполненным страстного стремления к возвышенному (ср. 2). После Аполлонов образ человека нередко складывается из противоречивого соотношения его природы и его устремлений, жизни и идеала, частного и общего. В архаических Аполлонах эти стороны человека даются в их полной слитности, нераздельности. Его внешний вид и является его сущностью, лицо его дышит выражением ничем не омраченной радости, все его юное тело сияет здоровьем и улыбкой, движение выражает силу и энергию. Его никуда не влечет, ничто не ставит его в противоречие с миром и с самим собой, ни в чем он не находит препятствий, границ; его здоровье слито с чистотой его духа. Вот почему определение образного содержания этих статуй так затруднительно: их нельзя назвать изображениями атлетов, потому что это значило бы сузить их смысл, нельзя назвать их богами, так как в них слишком ясно выражено человеческое. Но так же неверно считать архаических Аполлонов образами идеального человека, так как противопоставление частного человека общему понятию человека лежало за пределами миропонимания греков той поры.
Естественно, что создание нового образа человека сопровождалось творческими успехами в области скульптуры. Мнение, будто в этих древнейших статуях греческие художники только нащупывали свой путь, что творчество их было ограничено недостаточным владением всех средств выражения, основано на недооценке истинной красоты этих произведений. Уже в это время греческая скульптура достигает высокого совершенства. Образ Аполлона мог быть выражен только с помощью этих, а не каких-либо иных средств выражения. Греческие мастера увидали человека с той исключительной свежестью и ясностью восприятия, какая возникает всякий раз, когда новая сторона мира открывается глазу художника.
Сохранилось множество различных по исполнению Аполлонов. В некоторых, вроде статуи — портрета Полимеда Аргосского, подчеркнута грубая сила, развитая мускулатура. Знаменитый Аполлон Тенейский, представляющий собой надгробную статую, отличается некоторой сухостью выполнения. Зато ряд других, менее известных Аполлонов следует отнести к лучшим достижениям греческой пластики (4).
Юноши представляются не сидящими, а неизменно
Уже в этих статуях ясно сказывается тот античный принцип лепки, который Роден противопоставлял скульптурному мышлению нового времени. Тело Аполлона выгнуто, как натянутый лук, и это ясно подчеркивается чередованием выпуклостей и планов. Голова по форме приближается к шару, ей подчинена и разделка волос, и отдельные членения лица; отвесно падающие волосы обрамляют ее и служат твердой опорой. Четко вылепленная, идущая навстречу зрителю плоскость могучей грудной клетки сменяется отвесной плоскостью, образуемой животом. По контрасту к нему сильно подчеркнута цилиндричность бедер. В этом чередовании плоскостей, в нарастании объемов ясно выразилась способность к обобщенному схватыванию самого главного. В сравнении с греческой статуей лепка в египетской скульптуре (ср. 48) кажется несколько вялой, не отличающей костяка от плоти. При всем том греческий скульптор обнаруживает тонкое чувство материала, уменье использовать мрамор с его нежными полутенями. Выделение планов и объемов сочетается с линейным ритмом контура, связывающим отдельные части воедино; каждой части тела сообщается наибольшая полнота и завершенность, и вместе с тем все они неразрывно связаны с целым. По характеру зрительного восприятия образ человека в греческой скульптуре близок к композиции греческого периптера. Это говорит об единстве всех художественных устремлений эпохи.
4. Статуя юноши (т. н. Аполлон). Из Мал. Азии. Сер. 6 в. до н. э. Лувр.
Рядом с Аполлонами в греческой скульптуре возникает образ девушки, так называемой «коры» (69). На этом поприще особенно прославилась ионийская школа. Наиболее примечательны малоазийские посвятительные статуи в Дельфах, а также произведения, созданные в Аттике под ионийским влиянием. В этих статуях девушек раннегреческие мастера ставили себе иные задачи, чем в изображении юношей. Этим объясняется значительное различие в характере их выполнения. Юноши — это образ проснувшейся силы; девушки — это образ грации, радости и веселья, но и они тоже навеяны жизненными впечатлениями греческих мастеров.
В древней Греции издавна существовал обычай, что главными участниками всенародных празднеств были молодые девушки. В них народ видел живое воплощение своей красоты, своего будущего. Статуи греческих девушек представляют их обычно в качестве участниц таких торжеств; они несут дары, улыбаясь той же ясной улыбкой, что и юноши-победители. Но в отличие от юношей девушки всегда одеты в богатые цветные хитоны, сквозь которые едва проглядывает их прекрасное юное тело. Золотисто-рыжие кудри длинными прядями спадают на их плечи, сливаясь в тонкий узор с мелкими складками многоцветной одежды, с нарядного каймой плаща. Фигуры девушек как воплощение грации и ласкового кокетства словно затканы мягко извивающимися линиями. Порой это более строго стоящие фигуры в гладком пеплосе, который оживляют только две косицы, падающие на плечи. Статуя коры Антенора в своем складчатом плаще, с тщательно уложенными кудрями выступает торжественно и степенно, почти как жрица, жеманно придерживая рукою хитон.
В этих статуях разрабатывается вторая тема греческой скульптуры — тема задрапированной фигуры, которая впоследствии долгие годы занимала скульпторов Греции. Одежда становится выражением движения фигуры, помогает выделению ее объема и вместе о тем вносит ритм в ее построение. Складки то тяжело спадают параллельными отвесными линиями, похожими на желобки греческих колонн, то ритм складок верхней одежды перебивается более дробным ритмом нижней или края одежды образуют причудливые зигзаги и сливаются с волнами кудрей. В образах девушек греческие мастера давали большую свободу своему воображению. Недаром спартанский поэт Алкман, восхваляя участниц хора, не скупится на сравнения их со звонко скачущими резвыми кобылицами, восхваляет золото их кудрей, серебро их тела и их прекрасные пятки.