Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914)
Шрифт:
В наши дни «Завоевание полюса» — это шедевр, равный полотнам Джотто. Но это — произведение Джотто созданное в эпоху Микельанджело и Рафаэля. Чтобы понять, почему этот очаровательный фильм потерпел почти полный провал, надо вспомнить, что его снимали почти в одно время с «Фантомасом», «Камо грядеши?», «Атлантидой», с первыми фильмами Инса и Гриффита и что он вышел всего за 25 месяцев до первых съемок «Рождения нации». В своем стремительном движении вперед кино безжалостно обогнало Мельеса. Этот человек, в 1898 году создавший киноискусство, в 1912 году безнадежно отстал от него. Несколько месяцев спустя Мельес показал в Вене «Золушку»; на постановку этого фильма длиной свыше 1000 метров, он истратил очень большую сумму денег.
«Мой муж поставил прелестную «Золушку», —
Итак, «Золушку» («Волшебную туфельку») сократили до двух частей. Но следует ли обвинять в этом только завистливого Зекка? Мельес, который в 1906 году был бы бесценным сотрудником для Венсенна, в 1912 году уже мало чем мог быть полезен Патэ, так как эта фирма окончательно забросила феерии. После «Семьи Бурришон», созданной, несомненно, под влиянием комедии Лабиша «Путешествие г-на Перришона», ни один оператор не переступил порога студии в Монтрэ. Только в 1945 году фотографы Французской синематеки принесли оттуда странные снимки картонных манекенов, брошенных среди сорных трав, буйно разросшихся в павильоне с разбитой стеклянной крышей… В следующем, 1946 году пятидесятилетий юбилей кино был отмечен неожиданным парадоксом: разрушением первой в мире киностудии. Теперь на ее месте построен небольшой завод.
141
Комиссия исторических изысканий при Французской синематеке, 17 июня 1944 года.
Прошел всего год между последними съемками «Стар-фильма» и сараевским убийством. После объявления войны театр Робер-Уден закрылся и Мельес им больше не руководил. Впоследствии в этом здании открылся небольшой театрик довольно низкого пошиба — «Театр Модерн». В 1920 году Луи Арагон описал его в «Парижском крестьянине», где поместил своеобразный перечень всех достопримечательностей «Пассаж де л'Опера».
После провала картин «Стар-фильма» сделанных по заказу Патэ, Жорж Мельес, как мы увидим далее, уже не мог ничего ожидать и от своего филиала в Нью-Йорке. В 1910 году это отделение перестало служить агентством по продаже фильмов, созданных в Монтрэ. Трест дал Гастону Мельесу лишь право добавлять по полторы катушки к программе «Дженерал филм К°». Но Монтрэ был не в состоянии снабжать его нужными фильмами, ибо продукция Мельеса устарела.
Итак, Гастон Мельес стал снимать фильмы на свой риск и страх. Он послал своего сына Поля в Сан-Антонио (Техас) с труппой ковбоев, двумя операторами и режиссером-ирландцем для съемок ковбойских фильмов. После первого зимнего сезона, прошедшего с большим успехом, Гастон Мельес забросил свое «Ранчо Стар-фильм» в Техасе и открыл в Санта-Паула, близ Лос-Анжелоса, новую студию на открытом воздухе. Вплоть до июля 1912 года он снимал в ней фильмы с французским режиссером и оператором Уильямом Палеем, старым ветераном кино, снимавшим еще в 1897 году «Страсти» для Холлемена. Ни один фильм не обходился Мельесу дороже 1000 долларов. По договору с трестом он ежемесячно продавал 50–60 копий длиной 450 метров. Жизнь текла легко и беззаботно. Гастону Мельесу было тогда около шестидесяти лет. Он стал мечтать о далеких экспедициях вроде «крестового похода», предпринятого в то время Сиднеем Олкоттом для «Калема» и закончившегося в Иерусалиме. Мельес, только что женившийся (вторым браком) на молодой женщине, вскоре отправился снимать фильмы на острова Тихого океана, в чудесное свадебное путешествие.
24 июля 1912 года он погрузился в Сан-Франциско на «Мануку», отплывавшую на Таити. Его сопровождала жена, один режиссер, два оператора, сценарист Эдмунд Митчелл и несколько ассистентов — всего 22 человека.
Экспедиция началась на редкость удачно.
План Мельеса заключался в том, чтобы ставить фильмы с участием туземных жителей. С помощью губернатора ему удалось снять на Таити фильм «Любовь повелительницы Маори», о котором журнал «Мувинг пикчер уорлд» отозвался в следующих лестных выражениях:
«Сюжет очень прост, как и требовалось для того, чтобы его могли исполнять туземцы. Но это нисколько не делает его скучным, результат получился вполне удовлетворительным. Нам открывается новый мир: удивительная архитектура Маори с ее вырезанными из дерева статуями, «тотемы», наделенные в воображении дикарей сверхъестественной силой, фантастические танцы… Все актеры этого фильма, за исключением одного, — маори, что придает картине чрезвычайно своеобразный характер. Этот фильм удачная находка…».
Но, когда Поль Мельес начал в Нью-Йорке печатать копии «Рыбной ловли в Бора-Бора», он обнаружил, что присланные его отцом негативы никуда не годятся. Пленку проявили в слишком теплой воде и сильно повредили, вдобавок она еще попортилась во время путешествия. С этого началась серия несчастных случаев с пленкой, не приспособленной к условиям тропического климата; в результате большая ее часть оказалась испорченной и непригодной. Сказочное путешествие Мельеса закончилось финансовым крахом.
Тем временем, не зная, а может быть, и не желая знать об этих неудачах, Гастон Мельес и его свита, пробыв шесть недель на Таити, отправились в Новую Зеландию снимать фильм «Поцелуй». Они прожили в этой стране шесть месяцев, а потом перебрались в Австралию для съемок других фильмов с участием туземцев.
Затем они побывали на Яве, в Сайгоне и Камбодже, где снимали танцовщиц короля Сисоват-Ангкора, и, наконец, в Японии. Здесь в фильме «Желтая рабыня» они снимали людей, набранных прямо с улицы.
Члены труппы Мельеса постепенно рассеялись, и он остался почти в одиночестве. Ни один из его фильмов не имел коммерческого успеха.
В 1913 году Мельес вернулся в Америку сильно постаревшим и очень усталым. Это долгое путешествие по южным морям, стоившее 50 000 долларов, разорило его предприятие, которое он был вынужден продать Стюарту Блэктону из «Вайтаграфа». В начале 1915 года Гастон Мельес умер на Корсике.
Провал экспедиции на Тихом океане совпал с неудачей «Стар-фильма» у Патэ. Теперь Жоржу Мельесу больше не на что и не на кого было рассчитывать.
В 1914 году у него осталась только студия в Монтрэ — последний осколок его разбитого благосостояния. Мельес превратил студию в театр, назвав его «Варьете артистик». Здесь вся его семья выступала с репертуаром театров Опера, Опера-Комик и Комеди Франсэз. Вскоре он проиграл процесс, после которого у него отняли его красивую виллу и студию. Неосмотрительно сдав в наем театр Робер-Уден, он потерял 800 000 франков, которые мог бы получить за его отчуждение в связи с реконструкцией Пассаж де л'Опера. После заключения мира Мельес некоторое время работал в Штутгартском театре по реконструкции декораций.
Прожив исключительно богатую творческую жизнь, полную неустанного труда, Мельес остался без всяких средств к существованию. Когда он ликвидировал последние остатки своего довольно крупного состояния, когда продал на вес для смывки все свои фильмы, ему оставалось только соглашаться на любой заработок.
Я помню, что в 1925 году заметил в зале Монпарнасского вокзала небольшой киоск, в котором продавались детские игрушки. Продавец этого киоска, приветливо улыбавшийся человек с живыми глазами и бородкой клинышком, почти никогда не расставался с пальто и шляпой, боясь сквозняков. Этот продавец оловянных солдатиков и дешевых леденцов был всеми забытый Жорж Мельес.