Всеобщая история кино. Том 4 (второй полутом). Голливуд. Конец немого кино 1919-1929
Шрифт:
Де Милль был своего рода Барнумом в американском кино [89] . Он делал ставку на большие кассовые сборы и работал без видимых усилий в самых разных жанрах. Его карьера отмечена и несколькими финансовыми провалами. Но они не отразились на его феноменальном успехе. Льюис Джекобс, который не всегда прав, отказывая в какой-либо художественности этому неподражаемому «предпринимателю развлечений», дает ему верную характеристику в своей книге: «Его нельзя выбросить из социальной истории кинематографа. Ни один режиссер не передал в своих фильмах такого ощущения эволюции характера различных эпох, и его картины удивительно точно отражают социальные явления, взятые за основу произведения. Он оказал сильнейшее влияние на кинематографическую индустрию, введя новые сценические методы и заставив кинодеятелей осознать всю важность кинопродукции. Он
89
Имеется в виду Финеас Тэйлор Бариум (1810–1891) — американский цирковой антрепренер, основатель цирка-шапито. Широко пользовался рекламой, изобретал сенсационные номера, придавал представлениям необыкновенную пышность. Цирк Барнума (впоследствии Бэйли — Рииглинга) прекратил свое существование в сезон 1956 года. — Примеч. ред.
90
Jacobs L. Op. cit., p, 342–343.
Глава LIII
ДЭВИД УАРК ГРИФФИТ
Д.-У. Гриффит пришел в фирму «Юнайтед артистс», находясь в апогее своей карьеры. Финансовый крах фильма «Нетерпимость» был полностью компенсирован коммерческим успехом картины «Сердца мира» (1918), Долгое время неведомый Европе, его гений получил при-знание после фильма «Сломанные побеги» (1919) [91] . То была первая работа Гриффита в «Юнайтед артисте». Отовсюду к нему поступали самые соблазнительные предложения. Д’Аннунцио прислал ему написанный специально для него сценарий, в котором великий поэт воссоздавал эпопею Триеста. Китайское правительство предложило ему в 1921 году снять фильм о вреде опиума. У него были замыслы снять «Фауста» (с Лилиан Гиш) или «Иисуса Христа». В его нью-йоркскую студию Мамаронек, куда он бежал от голливудской суеты, со всего мира стекались почитатели. Одна из них, Жермена Дюлак, описала свой визит в Мамаронек («Синэа», 17 июня 1921 года, № 7):
91
В советском прокате — «Сломанная лилия». Подробнее об этом фильме и о его влиянии на мировое кино того времени см.: Садуль Ж. Всеобщая история кино, т. 3, с. 525–532,— Примеч. ред.
«Надо свернуть с шоссе на дорогу, которая ведет в безлюдное место, где даже не видно прохожих. Вода… Гудзон выглядит безбрежным, громадным озером. Крохотный полуостров. Водная гладь реки окружает сушу. Решетка. Табличка «Частное владение». Деревенский дом, около которого высится строение… с пристройками, В нижней части сада — причал.
— Студия Гриффита? Да, здесь.
Ничего похожего на огромный кинозавод. Вы попали в дом художника, который творит в спокойной атмосфере. Входим. Тишина… Однако люди есть. Они говорят вполголоса, чтобы не спугнуть мысль. Высокие потолки. Громадный камин, отделанный деревом, словно ждет замерзших охотников или рыбаков. <…>
Небольшой темный коридорчик. Просторная студия. Полная тишина… Оператор сидит около своей камеры. Среди декораций, прочных, как стены настоящего жилого помещения, и освещенных дуговыми лампами, которые расставлены в определенном порядке, расхаживает молоденькая женщина. Ее глаза горят страстью. Словно за репетицией наблюдает строгое око мэтра… Но мэтр далеко. «Мисс Кэрол Дэмпстер, — говорят нам. — Идет поиск костюма и грима». Постоянный личный поиск актера. Мы думали, что попадем в съемочный павильон, а оказались в студии художника.
А вот макет — миниатюрная деревенька из фильма «Путь на восток»… Но с каким искусством ветка дерева скрывает подделку, с каким умением расставлена осветительная аппаратура, чтобы ослабить или подчеркнуть рельеф картона. Это не уменьшенная декорация, а тщательно отработанный эффект, который создает нужное впечатление. <…>
«Хотите глянуть на зал, где мистер Гриффит собирает актеров?»
Просторная квадратная комната с широкими окнами. В глубине стол и два кресла. Напротив них ряд стульев. Это храм для размышлений, где Гриффит за несколько дней до перехода в съемочный павильон заражает своей верой будущих
Воля, умение размышлять, работа над произведением, а не выпуск фильма во что бы то ни стало… Произведение должно созреть… Долгая подготовка, а не поспешная съемка».
Однако после международного успеха «Сломанных побегов» он перестал снимать масштабные фильмы с использованием крупных средств. Для съемки фильма «Танцующий идол» («The Idol Dancer», 1920, с Ричардом Бартелмесом, Клариной Сэймур и Крайтоном Хэйлом) он отправился на Багамы, где и сделал довольно унылую картину о двух друзьях, пьянице и сыне пастора, влюбленных в прекрасную метиску. Один из них умирал, а второй, подавив мятеж аборигенов, во главе которых стоял бандит, отказывался от спиртного ради любви к метиске. Прекрасная операторская работа, тропический лес, волны, набегающие на песок пляжа, не смогли спасти историю из серии романов с продолжением (снятую по заказу «Фёрст Нэйшил»). Но этот фильм был лучше, чем «Цветок любви» (The Love Flower», 1920), который критика единодушно признала недостойным таланта Гриффита.
Позже, в 1921 году, он решил вернуться к теме «Сломанных побегов» и снял фильм «Улица грез», по другой новелле Томаса Бэрка, действие которой также происходило в Уайтчепле с его лачугами и туманами, бедными девушками и китайцами эмигрантами. Двухчасовой фильм обескуражил поклонников «Сломанных побегов», а Деллюк, охарактеризовав его как «произведение методиста, который окружил нимбом святости заурядное происшествие», писал («Синэа», 31 марта 1922 года): «Я не могу не признать достоинств, которые украшают «Улицу грез». Настойчиво повторяющиеся туманы, германизированное ибсенианство. художественной детали, угнетающая стилизация персонажей при полном отсутствии стиля… это все красиво и было бы прекрасно, если бы автор ие стремился к прекрасному. Он словно по заказу стремится к красоте! Но разве можно быть гением по заказу?
Чтобы показать грязный переулок Уайтчепла, где меж прогнивших домов так красиво светит вечерняя звезда… следует обладать невероятной проницательностью Бернарда Шоу. И могущество, обычно приписываемое Гриффиту (когда я писал о первых фильмах Инса, мне говорили: «Гриффит — единственный вдохновитель». А я отвечал: «Нет, он, скорее всего, удивительный организатор»), ие мешает самым верным почитателям «Улицы грез» вспоминать о гармоничной убедительности Эдны Первиэнс, посылающей Чарли Чаплина — героя, сержанта и мученика — в чистилище улицы Плохих Парней («Тихая улица». — Ж. С.).
Вдохновитель? Организатор? Сценарист, оператор, монтажер — выбирайте по своему вкусу. Где же широкая и сильная душа? Исполнители порабощены, а их имена — Лилиан Гиш, Доналд Крисп и Ричард Бартелмес. Их талант должен подчеркиваться ритмом. А где ритм «Лилии и Розы» [92] и «Нетерпимости»? «Улица грез» лишь в тумане грез, но ни о чем не напоминает…» Деллюк судил строго, поскольку не любил Гриффита. Но, по правде говоря, «Улица грез» — прикладное, тщательно исполненное произведение, хотя и могла вызвать интерес претензиями на «большое искусство», но истинного волнения не доставляла.
92
«Лилия и Роза» была снята в 1915 году Полом Пауэллом по сценарию Гриффита и под его наблюдением — для «Трайэнгл» (см.: Садуль Ж. Всеобщая история кино, т. 3., с. 164). Этот фильм, с Лилиан Гиш, относился к любимым фильмам Деллюка (и редакторов «Синэа»), который после тщетных попыток добиться его повторного показа в Париже с удовольствием посмотрел его в Брюсселе в 1921 году.
Чуть раньше Гриффит закончил и выпустил фильм «Путь на восток» (1920). Он работал над картиной восемь месяцев и отснял 76 тысяч метров пленки, из которой в окончательный вариант вошло только 4 тысячи. Это была экранизация популярной в Соединенных Штатах мелодрамы Лотти Блэр Паркер, а права Гриффит приобрел за 175 тысяч долларов. Капиталовложения оказались не напрасными. В апреле 1922 года «Путь на восток» уже пятнадцатый месяц шел первым экраном в Нью-Йорке и, по данным рекламы, принес 4,5 миллиона долларов. Гриффит так писал о своем произведении: «Мы живем в эпоху, когда Идеи заменили в кинематографе техническое умение. Идея, тема, фундаментальная мысль, сюжет — единственное, что стоит рассматривать при выборе истории для фильма. Самая великая история может быть изложена на одной странице: самая великая история всех времен (распятие, смерть и воскресение Иисуса Христа) состоит всего из пятисот слов.