Всеобщая история. История Нового времени. 7 класс
Шрифт:
В руках предпринимателей, торговцев и банкиров постепенно скапливались огромные капиталы. Это позволяло им строить новые и новые фабрики и заводы, а свободных рабочих рук в стране было в избытке. Логика Нового времени требовала получения максимальной прибыли, но этому мешал слабый уровень развития промышленности. Поэтому возникла острая необходимость широкого внедрения в производство технических усовершенствований и изобретений, которые позволили бы резко увеличить выпуск продукции. Все это создавало предпосылки для грядущего промышленного переворота.
В течение 46 лет (1714–1760) у власти в Англии находились виги. Это было связано с тем, что в 1714 г. на английский престол вступила новая, Ганноверская династия. Новый король Георг I был правнуком Якова I Стюарта, поэтому тори попытались было провозгласить восстановление династии Стюартов. Но мало кто хотел возобновления в стране междоусобиц. В итоге вигам удалось на время вытеснить своих соперников с политической арены, а лидерам тори даже пришлось бежать за границу.
Почти за полвека виги, находясь у власти, сблизились с торгово-финансовой буржуазией. По стране ходили слухи об огромных взятках, которые лидеры вигов получали от торговцев и банкиров. Во взяточничестве обвиняли даже Роберта Уолпола, возглавлявшего правительство Англии в 1721–1742 гг. Подтвердить подобные слухи всегда сложно, но, скорее всего, они были небезосновательны.
Георг III
В 1763 г. всю Англию всколыхнуло так называемое «дело Уилкса». Суть его состояла в следующем: когда король Георг III заявил, что парламент, мол, много себе позволяет, журналист Джон Уилкс выступил с острой критикой монарха в газете «Северный британец». Смельчака арестовали, но вскоре его пришлось освободить: как член парламента Уилкс пользовался депутатской неприкосновенностью. Лондонцы ликовали, улицы города были украшены плакатами и фонариками с цифрой «45» – именно под таким номером вышел «Северный британец» с дерзкой статьей Уилкса. Англичане, конечно, радовались не столько за журналиста, сколько потому, что восторжествовал один из главных принципов новой эпохи: закон должен быть единым для короля и торговца, министра и рабочего.
Но затем «дело Уилкса» приняло новый оборот. Палата общин, испугавшись королевского гнева, исключила Уилкса из своих рядов. Ему пришлось бежать во Францию, но в 1768 г. он вернулся на родину, и его вновь избрали в палату общин. Правда, избрание было объявлено «незаконным». Уилкса снова арестовали, но затем освободили, и он стал членом городского совета Лондона, что давало новый вид неприкосновенности. А в 1769 г. Уилкс и его друзья-виги создали Общество защиты «Билля о правах», которое выступало за ликвидацию гнилых местечек и расширение избирательного права.
Премьер-министр сэр Роберт Уолпол обращается к коллегам по кабинету
Движение в поддержку Уилкса выходило далеко за рамки умеренной политики либералов. Поэтому англичане считают это началом движения радикалов в стране.
После неудачной войны Англии с североамериканскими колонистами (1775–1783) в стране возникли антиправительственные настроения. На их волне к власти пришел кабинет «новых тори» во главе с выдающимся политиком и дипломатом Уильямом Питтом-младшим. Он возглавлял правительство в 1783–1801, а затем в 1804–1806 гг. «Новые тори» представляли интересы торгово-финансовой буржуазии, но и промышленников они поддерживали все сильнее. Это во многом было связано с разворачивавшимся в Англии промышленным переворотом, в ходе которого роль промышленников в стране неуклонно росла.
Огромные капиталы, накапливавшиеся у предпринимателей, торговцев, банкиров, ждали выгодного использования. Эти капиталы во многом обеспечили финансирование промышленного переворота. Ему предшествовал переворот аграрный: в течение XVI–XVIII вв. в Англии практически исчезли крестьяне, в той или иной форме владевшие землей. Теперь на земле трудились наемные рабочие, а распоряжались ею фермеры и предприниматели, получившие землю в долгосрочную аренду от лендлордов.
Лишившиеся земли крестьяне бедствовали и готовы были за низкую плату выполнять любую работу не только на селе, но и в городах – на мануфактурах, а затем и фабриках. Поэтому число наемных рабочих стало расти, в обществе формировался новый класс.
Все это подготавливало почву для промышленного переворота. На практике он означал изобретение высокопроизводительных машин, налаживание их выпуска и активное внедрение в производство. При этом мануфактуры сменялись фабриками и заводами, где, в свою очередь, ручной труд вытеснялся машинным.
Начался же промышленный переворот в самой старой области английского производства – текстильной. Красивые цветные ткани, ввозившиеся из Индии, еще в XVII в. стали составлять серьезную конкуренцию английским. Ввоз дешевых ситцевых тканей быстро рос, и парламент даже пытался бороться с этим. Но ни ограничения, ни запреты не помогли: ткани из Индии стали ввозить контрабандой, что явилось подлинным бедствием для терявших заработки английских ткачей и их хозяев-предпринимателей. Безработные ткачи порой выражали свой протест весьма оригинально: они прямо на улицах срывали с женщин платья из индийского ситца, а иногда пытались поджечь лавки, торговавшие этим товаром.
Ткацкий станок
Тем временем мастера-самоучки начали делать машины, которым суждено было в корне изменить эту ситуацию. Еще в 1733 г. механик и ткач Джон Кей изобрел довольно примитивный ткацкий станок с ножной педалью. Эта новинка позволила резко поднять производство. В 1765 г. плотник и ткач Джеймс Харгривс придумал механическую прялку, с помощью которой один рабочий мог приводить в движение до 18 веретен. Прялка «Дженни» (так назвал ее Харгривс в честь своей дочери) разошлась по многим странам мира. В Англии бывший парикмахер Ричард Аркрайт приспособил к прялке «Дженни» водяное колесо. Но позже выяснилось, что Аркрайт попросту украл этот проект у не столь энергичного изобретателя Томаса Хейса.
А вот Аркрайт был полон энергии: уже в 1771 г. он построил хлопкопрядильную фабрику, где впервые в стране все основные работы выполняли машины. Вскоре весь север Англии покрылся кирпичными фабриками в 4–5 этажей, где работало порой по нескольку сот человек. Именно на севере страны с Пеннинских гор сбегало множество быстрых рек и водопадов, словно специально приспособленных природой для вращения водяных колес.
Конечно, технические открытия не были монополией одной Англии. Так, еще в 1760 г. русский механик и предприниматель Родион Глинков применял водяное колесо для приведения в движение примитивной прялки. В 1763 г. русский конструктор-теплотехник Иван Ползунов создал проект двухцилиндровой паровой машины. Но в феодально-крепостнической России на изобретателей еще долго смотрели как на чудаков, оторванных от жизни, а их новинки почти не применялись. Такое случалось не только в России. Французский химик Бертолле в 1785 г. обнаружил, что ткани можно отбеливать с помощью хлора, а не раскладывать по старинке на лугах и дожидаться, пока солнце их выбелит. Но первыми изобретение Бертолле оценили соседи-англичане.