Всесилие страсти
Шрифт:
Она постаралась выполнить его просьбу, но ее пальцы дрожали, и заставить фитильки воспламениться оказалось не таким легким делом. Когда она с этим управилась и аромат цитронеллы поплыл в воздухе, тарелки были уже расставлены и переносная стереоустановка наполняла воздух тихой музыкой.
— Ты помнишь, что я хотел завтра уезжать? Он мрачно глядел ей в глаза, пока она опускалась на одеяло рядом с ним.
— Да, насчет этого…
Он положил ей на губы палец.
— Я хочу сделать эту ночь незабываемой.
— Я
Он наклонился вперед, коснулся ее губ легчайшим из поцелуев, потом сел на прежнее место и полез в корзину.
У Трейси потекли слюнки, несмотря на все ее расстройства.
— Ммм. Похоже на креветки по-мандарински.
— Они и есть.
— Где ты их нашел? Можно подумать, что у нас фаст-фуды на каждом углу.
— На твое счастье, дока положили в больницу в Сан-Антонио, а там фаст-фуды почти на каждом углу.
— Обожаю креветки.
Улыбка приподняла уголок его рта.
— Так твоя мама и сказала мне, когда я заглянул проверить, как Джош.
Из другой коробки он достал и протянул ей палочки для еды. Трейси сморщила нос.
— С ними у меня не получается.
— Что ж, придется мне покормить тебя. Руки у меня ловкие. — На последних словах его голос зазвучал октавой ниже, и страстное обещание изысканных ласк чуть не заставило Трейси проглотить язык.
Корт побросал бумажные тарелки обратно в корзину, разорвал упаковку палочек, вытащил ими большую креветку и протянул ей. Острый соус обжег язык, и капелька его упала ей на подбородок.
Корт наклонился, чтобы слизнуть ее, и внутри у Трейси все затрепетало. Он кормил ее и ел сам, собирая губами весь соус, какой попадал ей на подбородок и губы, и наконец Трейси начала подозревать, что он поливает ее соусом намеренно.
Когда один род голода был утолен, а другой разбужен, Трейси улеглась на одеяло и принялась вспоминать свою речь.
— Больше не надо. Корт…
— Ш-ш-ш. Смотри на закат. — Он упаковал остатки в корзину, отставил ее в сторону и вытянулся на одеяле рядом с ней. Положил ее голову на свое плечо, и они вместе следили, как солнце ускользает за деревья. — Десерт будет позже.
Он повернулся на бок и запустил руку под ее блузку. Прижавшаяся к животу ладонь грела кожу.
— Давай любить друг друга, Трейси.
— Здесь?
Солнце уже село, луна не взошла. Темноту нарушало только тусклое мерцание свечей.
— Нас никто не увидит. — Рука поползла выше.
Сегодня — их последняя ночь. Эта мысль эхом перекатывалась в ее голове, порождая сомнения: а права ли она, что расстается с ним? Поймав его руку, она прижала ее к своей груди: чувствует ли он, как бешено стучит под его ладонью сердце?
Корт стянул с нее свитер и быстро расправился с пуговицами на блузке. Он целовал каждый вновь открывающийся дюйм ее тела. Она стащила с него рубашку. Пуговица на джинсах Корта не устояла перед атакой ее
Трейси не смущала ее нагота, открытая всему миру. Происходящее было слишком важным, чтобы беспокоиться об остальной Вселенной. Она приподнялась, прижала плечи Корта к земле и провела волосами по его телу сверху вниз, до бедер.
— Трейси? — Он прошептал это как просьбу, и она улыбнулась. До сего дня она предоставляла Корту проявлять инициативу — но не сегодня.
Поцеловав теплую кожу, она ласкала его своими волосами снова и снова, уделяя особое внимание тем местечкам, прикосновения к которым вызывали у него судорожные вздохи, — до тех пор, пока его руки не сжались в кулаки и все его тело не начала сотрясать дрожь. Он застонал и запустил пальцы ей в волосы.
— Трейси, не заставляй меня делать это в одиночку. Мы — команда, пара, — с трудом выдавил он. Вместе лучше, чем одному.
Они лежали, восстанавливая дыхание. Его руки крепко обнимали ее, и в этом объятии была безопасность, была надежность, была уверенность, что она нужна. Любовь. Всей жизни не хватит, чтобы насладиться этим прекрасным моментом, и никакая цена не покажется слишком высокой.
Не отпущу, не могу отпустить!
— А мне очень нравится, когда ты начинаешь командовать.
Трейси распознала веселье в его голосе. Поцеловала его подбородок, рот, нос, потом приподнялась на руках, чтобы встретить его взгляд.
— Я хочу уехать с тобой в Дарем.
— Нет. — Веселье исчезло из его глаз.
Безапелляционный отказ оглушил ее. Оскорбленная и смущенная, она попыталась сползти с его тела, но он не отпускал ее. Даже держал крепче.
Его губы прижимались к ее волосам, грудь поднималась и опускалась, поднимая ее с каждым дыханием.
— Я не поеду обратно в Северную Каролину.
С бьющимся сердцем Трейси рванулась вверх; он, как тисками, держал ее бедра, так что их тела оставались соединенными.
— Не отказывайся от своей мечты. Корт. Я поеду с тобой и буду заботиться о Джоше.
Его взгляд смягчился.
— Я позвонил сегодня в университет и сказал, что ухожу из ординатуры. Это окончательно.
— Но почему? — В ее душе засияла надежда.
— Финни проваляется несколько месяцев. Я нужен здесь, чтобы продолжать его практику.
Разочарование. Наверно, это было смешно надеяться, что он остается ради нее.
Он заправил выбившуюся прядь ей за ухо.
— Я и в медицинскую комиссию штата звонил.
Они понимают, что мне срочно нужна лицензия, и обещали подготовить ее в ближайшие два дня.
Он сел, и они оказались лицом к лицу, бедра Трейси все еще обнимали его.
— В Сан-Антонио есть не только фаст-фуды.
Он полез в свою корзину и достал букет желтых роз.
— Все еще любишь их больше остальных цветов?