Вслед за Бурей. Дилогия
Шрифт:
Раздосадованный Кабаз стоял на коленях возле тела мальчишки, не зная что делать дальше. Вернее, конечно, он знал, что погибшего нужно предать огню. Так с мертвыми не только в Племени поступали. У Безродных, насколько охотник знал, бытовала та же традиция. Только он же весь мокрый, да и чужак. Других-то Чажанов они с Ингой зарыли в песок на дальнем конце острова - не стали себя утруждать. Но ведь это же Лисек! Его с Важгой и остальными равнять не хотелось. Совесть требовала с мальцом поступить по-людски. Пусть и предал он Кабаза, не сдержал обещание - сбежал в ту же ночь, все равно паренька было жаль.
Кроме жалости,
Сжатый кулак с силой ударил в песок, и Кабаз громко отрывисто выругался. Дальше последовала целая серия из бранных слов и ударов. Распалившийся парень остервенело лупил ни в чем не повинную землю и орал, пока не сорвал голос и не стер в кровь костяшки пальцев. Накричавшись, охотник зачем-то пихнул тело Лисека, будто бы Чажан мог почувствовать этот толчок и ощутить себя виноватым. Тем не менее труп качнулся, и дернувшаяся голова завалилась набок. Съехавшие же всторону волосы обнажили тонкую шею. Кабан замер. Узкая темная полоса, расчертившая бледную кожу, мгновенно перевернула все мысли Кабаза с ног на голову.
Душили!
Охотник стремительно разметал слипшиеся космы Чажана и сдавленно зарычал, утвердившись в возникшей догадке. Длинный ровный синяк аккуратно опоясывал шею мальчишки. Утопленник оказался совсем не утопленником. Лисека задушили каким-то шнуром, или жилой - чем-то тонким и прочным. Причем, сзади. Кольцо синяка разрывалось, немного не доходя позвонков - кто-то ловко сработал.
Хотя, что значит "кто-то"?! Кабаз моментально все понял:
'Вот, тварь!'
В этот миг, словно почувствовав, что ее поминают, на пляж выскочила Инга. Хотя скорее, девушку встревожили крики - орал-то Кабаз на весь остров. Заметив охотника, склонившегося над чем-то у берега чуть в стороне, рыбачка стремглав припустила к источнику ругани. Разгневанный парень не видел подругу пока та бежала и только в последний момент обернулся, заслышав шуршание ног по песку.
Взгляд, которым Кабаз встретил девушку, мог на месте убить, или сжечь. Глаза парня горели огнем лютой ненависти, брови съехали к переносице, сведенные в линию губы подрагивали. Всяк разумный, поймав на себе такой взгляд, тут же бросился бы наутек, или в ноги смотрящему - каяться и молить о прощении. Всяк, но не Инга. Опираясь на свое любимое правило, что, мол, нет лучшей защиты, чем нападение, Безродная, наоборот, сама напустилась на парня:
– Ты чего здесь орешь?! Мертвяков никогда не видал?! Тоже мне горе - не доплыл заморыш до берега! Сейчас везде смерть! Этому еще повезло потонуть, а мог бы и к демонам в зубы! Так что порадуйся за дружка своего и не буйствуй! Ишь, разорался!
На протяжении всей этой речи Кабаз молча буравил подругу глазами и только пыхтел от натуги, еле сдерживаясь, чтобы не кинуться на нее с кулаками. Но Инга, то ли не замечая состояния парня - что вряд ли - то ли надеясь, как прежде бывало, опять его присмирить своей бранью, уверенно подходила все ближе и ближе. Шаг, еще и еще.
Вдруг, рыбачка
Повисшую над пляжем тишину разрушило рычащее 'Зачем?!', исторгнутое Кабазом сквозь зубы.
– А для надежности!
– Инга быстро пришла в себя и, уперев руки в бока, продолжила напирать, как ни в чем не бывало.
– Ему так и так помирать было, а мне-то еще пожить хочется. Вот и помогла к духам уйти. Кто ж знал, что его волна вынесет? Лодка-то далеко затоплена - сама еле-еле доплыла. И вообще, нечего на меня так глазеть. Аж покраснел весь - смотри, как бы зенки не лопнули. Ну, придушила и придушила. Сейчас время такое - по-другому нельзя. Хочешь жить - убивай! И никак иначе! А был бы ты мужиком, так давно бы и сам дело сделал! Слабак ты! Здоровый, как буйвол, а все равно слабак! Повезло тебе, что меня встре... Ааа!
Закончить Инге не удалось. Кабаз вихрем взлетел с колен и метнулся к обидчице. Прыжок получился настолько стремительным, что при всей своей ловкости девушка не успела отскочить всторону, и мозолистые пальцы охотника сомкнулись на горле обманщицы каменной хваткой.
– Повезло?!
– ревел разъяренный Кабаз в лицо девушки. Могучие руки остервенело трясли шею Инги. Чернявая голова болталась из стороны в сторону, словно у соломенной куклы, что любит плести детвора. Распущенные волосы так и летали по кругу.
– Это мне повезло?!
Острые ногти девчонки отчаянно терзали предплечья охотника, но тот не замечал боли. Оторвавшиеся от земли ноги колотили коленями Кабаза в живот и не только, но он лишь усиливал хватку - в него будто духи вселились.
– И Лисеку повезло?!
Вопрос за вопросом летели сквозь брызги слюны с губ Кабаза, вот только ответов не требовалось - просто злость выходила. Да и не могла Инга ответить - голос в горле застрял. Словно рыба ртом хлопала и глаза таращила. Все презрение с лица девушки смыло, как и не было той гадливой ухмылки и того прищура брезгливого. Теперь взгляд ее полнился ужасом: понимала Безродная, что смерть в одном шаге стоит.
А Кабаз все ярился. Кровавая пелена по-прежнему висела перед глазами, не желая рассеиваться. Все мысли исчезли, в голове только злость клокотала. Та же злость не давала взбугрившимся мышцам расслабиться. Могучие руки продолжали душить свою жертву.
'Убью, тварь! Убью! Убью! Сдохни!' - пылала в Кабазе ненависть. Последний, тот самый шаг был им сделан - любовь переродилась в иное чувство, и сейчас он видел перед собой только подлое отвратительное существо, которое нужно убить, разорвать, уничтожить, стереть в порошок!
Неизвестно насколько хватило бы злобы Кабаза, но в какой-то момент тело Инги обмякло. Девушка потеряла сознание, и борьба прекратилась. В тот же миг к охотнику воротился и разум.
'Неужели убил?!' - промелькнула тревожная мысль. 'Нет! Я не хотел! Я не..'
'Или все же хотел?..'
Кабаз силился понять - что с ним только-что было. Ненавистная тварь, чью шею продолжали давить его пальцы, неожиданно опять стала Ингой - той Ингой, которую он так сильно любит. Любит больше жизни, больше всего на свете, больше друзей и родни.