Вслед за тобой
Шрифт:
— Сестра Морроу?
— Да. Вы меня помните?
— Конечно, помню.
— Я хотела бы увидеться с вами. Вы не смогли бы принять меня прямо сейчас, я поблизости.
В трубке помолчали.
— Я могу принять вас через три четверти часа, сестра. Ровно через сорок пять минут.
— Благодарю вас! Большое спасибо.
Синтия положила трубку. Она причесалась, попудрилась, слегка накрасила губы, подумала немного, стерла помаду. Вымыла руки, поискала в чемодане свежую пару перчаток, не нашла, спустилась вниз и попросила швейцара остановить для нее такси.
В
Из главного входа вышли две сестры. Дежурство закончилось, по крайней мере, на несколько часов тяжелая, изнурительная работа позади. Синтия изведала на своем опыте всепоглощающие заботы этой жизни, но ей также известно, какое удовлетворение приносит скромным труженицам их работа, несмотря на весьма ограниченную сферу деятельности. Мизерное жалованье, скверное жилье, строгий распорядок дня, бесконечные дежурства — однако, у этого ремесла есть неоспоримые достоинства. Каждая сестра связана тесными узами товарищества с остальными. Она — не одинокая душа, затерявшаяся в переменчивой суете житейского моря, а часть единого целого с теми, кто, подобно ей, готов отдать себя служению людям, подчинить личные интересы общему благу.
Синтия посмотрела на часы. Да, теперь пора. Наконец-то!
Старый привратник в поношенной форме невыносимо долго записывал в блокнот ее фамилию и отмечал время, которое было назначено, после чего сообщил:
— Старшая сестра ждет вас, мисс. Я провожу.
— Не беспокойтесь, — ответила Синтия. — Я знаю, где ее кабинет.
Подойдя к святилищу старшей сестры, она остановилась перед тяжелой дверью. Ею снова овладела знакомая радость предстоящей беседы, и почтительность, которые она всегда испытывала у этой двери.
— Войдите.
Синтия вошла. Старшая сестра писала за столом. Солнечный свет ореолом сиял над белым чепцом, венчавшим пышные седые волосы. Старая дама встала и протянула Синтии руку.
— Рада встрече. Мы слышали высокие отзывы о вашей работе в Индии. Вы, кажется, получили награду?
— Да.
— Поздравляю. Честь и для вас, и для больницы.
— Я всему научилась здесь.
Старшая сестра улыбнулась, благосклонно принимая комплимент.
— Чем могу служить теперь?
— Прошу вас, не могли бы вы взять меня снова на работу?
— Насколько мне известно, вы уехали из Индии по причине серьезного нездоровья.
— Да, это так, — ответила Синтия, — но сейчас мне лучше, много лучше.
— Вы окончательно выздоровели? Сейчас это главное.
— По-моему, да. Я чувствую себя хорошо.
— А что говорит ваш врач?
— Я не была у врача два месяца.
— По мне, вид у вас не очень хороший.
— Но у меня прекрасное самочувствие, — настаивала Синтия. — Вероятно, я выгляжу несколько усталой, — поздно вчера легла и только что с поезда, наверно, поэтому.
— Почему вы хотите вернуться на работу?
— Я… — Синтия замялась. — Мне хочется снова заняться делом.
—
— Что вы имеете в виду? — спросила она и добавила смущенно: — Как вы узнали?
— Считаю своим долгом как можно больше знать о персонале. Когда вы у нас здесь работали, я видела, вы недавно пережили тяжелую личную драму. Думаю, мы вам помогли. Рекомендуя вас в Индию, я надеялась — время, исцеляющее все на свете, излечит и вас. Я полагала также, перемена обстановки сыграет свою роль. Вижу теперь, что была чересчур оптимистична в своих прогнозах.
— Я не представляла себе, что вы могли догадываться о моих бедах.
— Вам не вполне удается скрывать свои чувства, — заметила старшая сестра. — Вижу, вам и сейчас несладко.
— Да, но по-другому. Пожалуйста, не обращайте внимания, это временное явление. Разрешите вернуться. Мне необходима работа, дело, это всего важнее на свете!
— Значит, вы думаете, коль скоро мы не смогли помочь вам тогда, мы поможем вам на этот раз?
— Дело не в этом, — отвечала Синтия. — Я не жду спасения от бед. Мне просто необходимо дело, где я смогу приносить пользу.
— Вы думаете, убегая от трудностей, вы их таким образом решите? За свой долгий век я навидалась разных людей, разных судеб, и поняла: лишь одно прекрасное качество, одна добродетель поистине ценна.
— И что же это?
— Мужество. Умение выносить худшее и лучшее в жизни, вступать в борьбу и продолжать ее, когда все остальные сдались. Мужество, чтобы бесстрашно смотреть в лицо самому себе и в глаза правде. Мой совет вам — нужно вернуться, мужественно и с верой в себя превозмочь все трудности. Вы недостаточно окрепли для работы здесь, в больнице. Если у вас будет желание присоединиться к нам через три месяца, я вернусь к этому вопросу. Но сейчас я глубоко убеждена: сначала вы должны уладить свои дела. А теперь до свидания, сестра Морроу, рада была повидаться с вами. Надеюсь увидеть вас снова через три месяца.
16
В отель Синтия решила вернуться пешком. Спешить некуда, — думала она грустно. Никто ее не ждет, торопиться в безликую, безрадостную комнатушку незачем — чем позднее она там будет, тем лучше. Синтия уже было свернула с шумной и людной улицы, по которой шла, на тихую боковую улочку, но возле углового дома ей пришлось остановиться и переждать. Оттуда толпою выходили женщины с малышами, слышался громкий говор.
— Не волнуйтесь, милая, если с ребенком что не так, вам сразу скажут.
— Если бы я не оставляла Джонни здесь на день, не знаю, что бы и делала. Я утром ей говорю: «Всю ночь глаз не сомкнула, слава Богу, что вы меня избавляете от него на несколько часов, хоть это и родное мое дитя».
Ясли, — подумала Синтия и, подняв глаза, увидела над входом табличку, оповещавшую об этом.
В неосознанном порыве она вошла в открытые двери. По коридору навстречу ей спешили женщины с детьми. Синтия остановила одну из них.
— Не скажите ли, где я могу увидеть заведующую?