Вспоминай меня ночью...
Шрифт:
– Можно я приеду? Я клянусь, что даже не прикоснусь к тебе, просто… блять, просто подышу с тобой рядом. Без тебя никак не получается…
– Вечером.
Понимаю, что это нихера ни ее проблемы, но так устал тащить это всё в одиночестве, что срываюсь и начинаю нагружать её.
– Как прикажешь дожить до вечера?!
– А как ты жил все эти дни?! – злится…
– Как… Лучше бы тебе, Белла, этого никогда не узнать!
– Я не могу сейчас.
– Почему?
Опять давлю? Косяк… Но…
– Разговор с Деймоном…
– Не нужен тебе разговор с этим мудаком, Белла!
– Это только мне решать!
– Конечно… А я могу присутствовать при этом разговоре?
– А ты бы хотел, чтобы он присутствовал при нашем?
– Во сколько и куда мне подъехать вечером?
– Я скину тебе, хорошо?
Не могу ничего ответить… В неизвестности целый день! Как, блять, это пережить?! Зная, что она там с ним! Что он опять промоет ей мозги! Что она может передумать к вечеру!
– Нет. Не хорошо. Но я в твоей власти… Я буду ждать.
Первый скидываю звонок и обвожу взглядом комнату. На полу полотенце, в которое я вчера заворачивал ее. Я тяну его к себе – оно еще влажное – и вдыхаю запах. Пахнет чем-то чужим, но и ей тоже…
Мне нужно чем-то заняться до вечера или я сойду с ума. И я набираю Эрика.
Во сколько начинается вечер? Пять – это уже вечер? Еще несколько часов назад мне казалось, что – да. А шесть? Может семь? А когда заканчивается это ебучее время суток? В полночь?
На часах уже десять и я понимаю, что мне нужен какой-то глушняк, чтобы не расколоться сейчас от всего того, что наваливается на меня каждые пару минут – то опустошающая апатия, то желание сорваться и заставить ее силой выслушать меня. Я вымотан – и физически, и морально... Единственное, что удерживает меня от порции дури, это надежда, что она всё-таки позвонит. А мне нужно быть вменяемым для разговора с ней.
Я брожу по квартире, пытаясь хоть частично привести ее в порядок, чтобы отвлечься. Хуже всего в ванной. Там везде битые зеркала. Я уже привык к ним как к родным. Сажусь и, выбрав осколок побольше, начинаю стопкой складывать на него более мелкие, рассматривая в каждом из них свое отражение. Говорят, смотреться в битые зеркала – это не к добру… Но я не могу остановиться, разглядывая кусочки себя. Я уже и забыл какой я. Я и не знал никогда… Сейчас мне кажется, что пустой и больной…
Пол одиннадцатого…
Передумала?
За последний час раз десять набирал ее номер и тут же скидывал.
Она сказала – «сама».
Не могу больше ждать. Моя надежда иссякла.
Что мне делать?!
У меня только единственный аргумент, который я могу привести ей.
Л.: «Я люблю тебя»
Нажимаю на «отправить», а телефон уже вздрагивает в моих руках смской.
ОНА?!
Б: «Я у Ричи. Приедешь?»
Ну, наконец-то! Приеду ли я!? Разве у меня есть выбор?
Ответ, я в принципе, уже отправил…
–
– Ты рассказал…?
Качает головой.
– Сами разберитесь. Ну и если нужно будет что-то подтвердить, то…
– Ясно. Спасибо. Где?
Кивает головой на кухню, а сам уходит в комнату.
Вдох-выдох… Вдох-выдох… Бесполезная херня.
Чего я стою? Я же ждал этого весь день!
Пара шагов и…
– Привет…
Белла сидит в кресле у окна, поджав под себя ноги, и крутит в руках темную кружку.
Мои глаза останавливаются где-то в районе ее губ, которые скользят по кромке темного стекла. Она не улыбается и она молчит. И я поднимаю их выше. Мне нужны ее глаза. Они огромные и внимательные. Я зависаю в их темноте не желая интерпретировать эмоции, которые там текут.
Просто красиво…
Мне столько нужно объяснить сейчас, но слов нет. Все мои слова – это грязь. А я не хочу марать ее в этом. Поэтому я стою и просто любуюсь ее темным плавленым шоколадом. Еще пару шагов и я опускаюсь на колени – мне хорошо и комфортно у ее ног.
Обвожу легонько пальцами ее ступни, которые спрятаны под белыми носочками.
– Болят?
– Немного…
Почти неощутимо провожу подушечками пальцев по внутреннему своду стопы, и она вся сжимается.
– Немного?!
– Ладно… Нормально так болят, – ее губы трогает мимолетная улыбка.
Замираю на секунду и в порыве нежности и своей болезненной потребности в ней прижимаю губы к ее голой коленке. Ласкаясь щекой о ее бедро, вдавливаюсь лицом в живот. Она зарывается пальцами свободной руки мне в волосы, прижимая еще сильнее. Обвиваю ее талию руками… И дышу… Я дышу ей… Узнавая каждый оттенок ее запаха.
– Белла… – я несколько раз целую ее упругий животик прямо через ткань тонкой маечки и отстраняюсь, поднимая глаза. Руки убрать не могу, и продолжаю тихонько поглаживать ее талию пальцами, – у меня будет возможность... объяснить?
– Нет.
Качает головой.
– Нет!? – от разочарования и безнадеги на автомате сжимаю ее талию пальцами.
Слишком сильно… И она подпрыгивает в моих руках.
Блять, это, наверняка, было больно…
Со стоном одергиваю руки и опускаю голову.
Не знаю, что дальше…
Я не могу сдаться сейчас. Ни сейчас, ни когда-либо вообще. Но сил нет уже даже физически.
– Не надо ничего объяснять, ладно. Я не хочу…
– Почему?
Поднимаю взгляд, чтобы понять ее.
– Почему? Я сегодня весь день думала об этом…
Отставляя кружку в сторону, она обхватывает мое лицо руками. Ее большие пальцы, чуть касаясь, пробегаются по моим ресницам, и я медленно моргаю под ее мимолетной лаской. Мои ощущения становятся болезненней и острее, потому, что возможно это ее прощальные прикосновения.