Вспомни меня 2
Шрифт:
– Он не опасный.
Выпроводив паука наружу, Альфа возвращается и поднимает с пола пакет. В нём оказывается двойная металлическая сетка в виде подков. Альфа разглядывает её с таким довольным видом, что аж и присвистывает:
– Вот это находка!
– Что это? – интересуюсь у него я.
– Ты большая молодец! Выписываю тебе грамоту за бдительность! Я-то проглядел…
– Что это? – нетерпеливо повторяю я свой вопрос.
– Ловушка! – с благоговейным восторгом сообщает он. – На крабов, скорее всего. Но главное – они тут, похоже, есть. Да, точно… здесь каменистый берег, а это то, что нужно, – продолжает рассуждать он вслух.
Что
Я затворяю засов, как обещала, когда Альфа уходит вместе с ловушкой и кусочками сушёной рыбы. Поднимаюсь по узенькой деревянной лесенке и наверху и нахожу ещё комнатку. Одна её стена прямая – тут видно, проходит труба от камина и прогревает и эту комнату тоже. Вдоль неё стоит большая кровать, а напротив у другой стены – маленькая. Я соображаю, что спать на большой будет значительно теплее.
Окошко тут поменьше, но зато на нём нет никаких глухих ставень и от этого комнатка кажется уютнее. Я приподнимаю раму со стеклом вверх, высовываю лицо наружу, чтобы поздороваться с океаном, но успеваю заметить фигуру Альфы – он некоторое время возится с ловушкой, закрепляя кусочек сушёной рыбы внутри неё, потом размахивается и забрасывает в воду. Океан сегодня неспокойный – последние несколько часов довольно ощутимо дует ветер. Мне зябко и очень хочется закрыть окно, но я не могу оторвать глаз от Альфы. Он закрепляет конец верёвки, к которой привязана ловушка, обернув его о небольшой камень, и направляется в сторону леса. Идёт он очень быстро – торопится набрать дров засветло, и исчезает из виду практически сразу.
Мои ноги несут меня вниз по лесенке с такой скоростью, что я сама в неё с трудом верю – откуда только силы взялись после дня пути! Пальцы проворно отворяют засов, и вот я уже на тоненьком пояске маяка – деревянном помосте. Берег отсюда обозревается так далеко, что если бы Альфе не нужно было в лес за дровами, я смогла бы любоваться им всё то время, пока его нет рядом. Его спина ещё долго боготворится моими глазами, пока, наконец, не исчезает в густой чаще.
Я сразу же прячусь от ледяного холода и влажного ветра в уютной комнатке маяка. Осмотревшись повнимательнее, замечаю рядом с буфетом узкую дверцу. Точно, эта стена тоже прямая! Из-за того, что к ней примыкает буфет, это не сразу и понятно, а за стеной спряталась маленькая ниша. Свет из крошечного окошка достаточно хорошо освещает убранство – металлическое ведро, таз и кружку. На маленькой полочке под окном лежит потрескавшийся кусок мыла и скрученная от старости мочалка – это мне не пригодится. А вот несколько голубых губок в полиэтиленовой упаковке – даже очень. Одну я возьму себе, одну Альфе. Ещё одна останется про запас, и её я упакую в рюкзак. Свой, конечно же. Альфа ведь не позволяет брать «ничего лишнего», банку с шампунем, например. Но я всё равно всунула малюсенькую, хорошо, что ему не известны все мои потайные карманы. Нашла этот микроскопический пузырь в лагерном мусоре, отмыла и перелила остатки подаренного Ленноном шампуня туда. Теперь он замаскирован страшным словом «sanitizer», и даже если и будет обнаружен досмотрщиком, сойдёт за медицинские принадлежности – эта категория строго охраняется законом.
Жидкость из жёлтой бутылки действительно помогает мгновенно разжечь огонь в камине. Становится тепло и ещё уютнее. Вода в ведре нагревается быстро, так что я успеваю не только основательно отмыться от болезни, пота и дорожной пыли, но и поймать непревзойдённый, ни с чем не сравнимый кайф чистоты и
– Если мы всё-таки дойдём домой, – обещаю вслух кому-то, – я больше никогда и ни за что на свете не буду ввязываться ни в какие авантюры!
Чистая, как новая копейка, я принимаюсь осматриваться дальше. Кое-где под потолком комнаты, под лестницей, по углам, где буфет примыкает к стене, видны густые мотки паутины, а на полу полно мёртвых насекомых и пыли.
Альфа хоть и приказал ждать его и не высовываться, но не могу же я, честное слово, сидеть сложа руки! Натянув куртку и потуже завязав капюшон, выхожу на мостик маяка. Снаружи уже дует так, что мне приходится держаться за перила, пока спускаюсь вниз. Вот-вот начнётся дождь, а Альфы всё нет. Океан уже выглядит угрожающе, и я начинаю переживать из-за ловушки – как бы её не унесло.
Аккуратно спустившись к тому месту, где Альфа привязал верёвку, я хватаюсь за её конец и начинаю тянуть. Ловушка поднимается легко, и я успеваю даже подумать, что затея не удалась и ничего в неё не угодило, но как только она появляется на поверхности, мне отлично видны сизо-зелёные тела крабов. Они такие крупные и увесистые вне воды, что я аж визжу от радости и не без труда поднимаю ловушку на камни.
Вообще-то, я выходила за ветками – нужно сделать веник, чтобы подмести в комнате и собрать паутину. Ловушка возникла уже по ходу выполнения основной миссии, но теперь приходится по камням пробираться к кустам с тяжёлой штуковиной наперевес.
И, как ни странно, мне в радость всё это. Абсолютно всё. И работа, и хлопоты, и даже надвигающийся шторм, от которого я очень скоро укроюсь с самым важным для меня человеком в тёплом и уютном домике. Предвкушение этого покоя вдвоём с ним, умиротворения, наполняет меня азартом и приливом сил, достаточным, чтобы переделать все дела.
Альфа возвращается с вязанкой кедровых дров, от дурманящего запаха которых аж кружится голова. Заметив прикорнувшую у стены ловушку, он усмехается:
– Так вот кто унёс ловушку! А я было подумал, это океан.
В буфете нашлась песочного цвета скатерть и тарелки с оленями и коричневым папоротником по краю. Я не могла оторвать от них глаз всё то время, пока света из окна было достаточно, чтобы их освещать. Приготовленная банка с надписью «жаркое из телёнка» и три отваренных в подсоленной воде краба, смиренно ждут своего часа посередине стола, укрытого жёлтой тканью.
– Да тут целый пир! – с восхищением комментирует мои хлопоты Альфа.
Но его игривый настрой мгновенно сменяется чем-то другим. Через мгновение мне кажется, что он вот-вот сбросит дрова на пол и подойдёт ко мне, но Альфа, словно одёрнув себя, отворачивается и аккуратно складывает их у стены на пол.
От разочарования то ли в нём, то ли в себе мне аж больно.
– Знаешь, мне жаль, что я не такая, как другие девушки, – внезапно выпаливаю то, чего не собиралась. – Ну, в смысле, не умею быть… всё делаю невпопад и ничего не помню о том… короче, несексуальная я.
Он едва слышно хмыкает.
– Ты ела? – ласково спрашивает.
– Нет, тебя ждала.
Альфа снова окидывает стол взглядом и от выражения его лица в комнате как будто светлеет.
– Там должна быть где-то свеча… в буфете, – неуверенно припоминает он.
– Правда? – подпрыгиваю я. – Где?
– Посмотри в верхнем шкафчике… кажется, там я её видел.
Как только стол и вся комната озаряются мягким жёлтым светом, Альфа подходит ближе и берёт в руки мой блокнот. Я напрягаюсь.