Вспомнить всё (сборник)
Шрифт:
– Да будет человеческое сострадание свидетелем происходящему. – Лежа в заросшей травой канавке, Билл цитировал проповедь, на которой довелось побывать Попрыгунчику с отцом. – Мы сами сотворили это и теперь пожинаем плоды своего греха.
Лишившись совиных глаз, он практически ослеп. Мир погрузился во мрак. В непроглядной тьме угадывались лишь смутные очертания деревьев.
На фоне ночного неба вырисовывался силуэт домишки фока.
Совсем рядом!
– Пусти меня, пусти! – Он кубарем катался по траве, взметая сухие
Заслышав его, какой-то зверек испуганно метнулся в сторону.
– Пусти меня обратно, – причитал Билл, – иначе я погибну. Эди, ну где же ты?
Фокомелус единственный, кто есть поблизости. Не теряя времени, Билл покатился к домику.
Рано утром доктор Стокстилл заглянул в жилище Попрыгунчика, чтобы через передатчик попробовать связаться с тяжело больным Уолтом Дэнждерфилдом. Как ни странно, в окнах горел свет, передатчик вовсю гудел. Совершенно сбитый с толку, доктор постучал в дверь.
На пороге появился фок и настороженно уставился на визитера.
– Хочу попытаться еще раз. – Несмотря на всю тщетность предыдущих попыток, доктор не сдавался. – Не против?
– Конечно нет, сэр.
– Дэнджерфилд не умер?
– Нет, сэр, иначе я бы знал. – Попрыгунчик откатился с порога, пропуская гостя. – Должно быть, как всегда на орбите.
– Все нормально? – нахмурился Стокстилл. – Похоже, ты за ночь ни разу не прилег.
– Так и есть, – кивнул фок, – овладевал разными навыками. – Он сделал круг на тележке. – Непростое это дело.
Попрыгунчик кружил по комнате, напрочь позабыв о докторе. На очередном вираже тележка врезалась в стол.
– Извините, я нечаянно.
– Ты сегодня какой-то другой, – заметил доктор.
– Я Билл Келлер, Попрыгунчик вон там. – Фок ткнул механическим протезом в угол, где валялся сморщенный шарик, по виду и диаметру напоминающий пончик, только с зияющей дырой рта посередине. Поднимая шарик, Стокстилл уловил в нем сходство с человеческим лицом.
– До вчерашнего дня это был я, – объяснил фок, – но мне удалось застать Харрингтона врасплох и переселиться. Он, конечно, сопротивлялся, но страх лишил его сил, поэтому я выиграл. Делал имитацию за имитацией. Та, что проповедь, его добила.
Стокстилл молча разглядывал сморщенное существо.
– Умеете обращаться с передатчиком, доктор? Я пытаюсь понять, и никак. Зато научился включать и выключать свет. С самой ночи развлекаюсь.
– Я ведь говорил, что он не выживет, – произнес, наконец, Стокстилл.
– Он протянул без тела целый час, – хвастливо сообщил фок. – Нет, вру. На десять минут его приютила сова. Это считается?
– Извините, мне надо работать. Дэнждерфилд совсем плохой.
– Да-да. Хотите, я его возьму? – Попрыгунчик раскрыл ладонь, чтобы доктор положил гомункулуса. – Внутри у совы мне вообще не понравилось, а вот смотреть через ее глаза – очень.
– У сов прекрасное зрение, редко кому выпадает шанс
– В первую очередь приспособлюсь к новому телу. Тяжеловато оно. Я ведь привык парить… Зато протезы – это вещь! Хочешь, трогай ими, хочешь – бери. – Он с гордостью продемонстрировал пару навыков. – А сейчас надо разыскать Эди и сказать, что со мной все в порядке.
– Уолт Дэнджерфилд, – заговорил доктор в микрофон, – это Стокстилл, врач из Вест-Марина. Слышите меня? Ответьте!
Не дождавшись ответа, он повторил попытку.
– Ну, я пойду поищу Эди? – робко спросил фок.
– Да, конечно. – Стокстилл провел ладонью по лбу и как можно мягче произнес: – Веди себя осторожней, не факт, что сможешь еще раз переселиться…
– Поверьте, я больше не хочу переселяться. Меня и так все устраивает. Впервые принадлежу сам себе, – закончил фок с улыбкой.
– Уолт Дэнджерфилд, – доктор опять надавил на кнопку микрофона. – Слышите меня?
Тишина. Неужели все напрасно? Стоит ли тогда продолжать?
Фок носился по комнате, словно огромный, попавший в ловушку жук.
– А я могу теперь пойти в школу?
– Да, – буркнул Стокстилл.
– В принципе, я и так много чего знаю, потому что сидел с Эди на занятиях. Мистер Барнс – замечательный учитель. Хочу к нему в класс. Интересно, что скажет мама?
– Мама? – Стокстилл не сразу понял, что речь идет о Бонни Келлер. Действительно, любопытно взглянуть на ее реакцию. Настал час расплаты за многочисленные любовные похождения.
Он включил микрофон и снова обратился к Дэнджерфилду.
– Я бы хотел поговорить с твоей дочкой после занятий, – Барнс повернулся к Бонни. – По-моему, она обо всем знает.
– Откуда? – Бонни взволнованно села и принялась застегивать пуговки на блузке, параллельно думая, что Барнс не идет ни в какое с равнение с Эндрю Гиллом. Тот всегда занимался с ней любовью без утайки, специально выбирал места, где в любой момент кто-то мог пройти мимо. И всякий раз секс был раскованный, почти на грани, без соплей и сюсюканья…
А не послать ли их всех – Барнса, Джорджа и придурковатую доченьку – к черту, а самой вернуться к Эндрю? Начать официально жить с ним, вопреки законам общества. Какое-никакое, а развлечение.
– Если трахаться больше не будем, пошли в Форрестер-Холл. Хочу послушать вечерний эфир.
– С удовольствием, – отозвался Барнс, – а по пути поищем съедобные грибы.
– Это шутка? – скривилась Бонни.
– Нет, я серьезно.
– Откуда ты вообще такой взялся, мальчик? Неужели ты переехал сюда из Орегона только ради того, чтобы учить противных сопляков и бродить по лесам?
– Меня вполне устраивает, – пожал плечами Барнс. – Сроду так хорошо не жил, а главное – тебя встретил.