Вспомнить всё (сборник)
Шрифт:
Кертис и Джули переглянулись. Сухой академический текст, словно бы выдернутый из учебника или диссертации, повис в воздухе мертвым грузом. Неужели этого человека колонии избрали главой движения сопротивления? Полноте, это ж педант, чиновник на зарплате, бюрократ и – да, Кертис все-таки так подумал – человек, не обладающий способностями псионика. Человек из… Нормальных.
Фэйрчайлда к разрыву с Террой, наверное, сподвигла какая-нибудь неправильная формулировка в директиве. И никто – возможно, за исключением телепатов Корпуса – не знал, почему он так поступил и как
– Ну, что скажете? – поинтересовался Фэйрчайлд.
Камень уже завершил монолог и принялся проигрывать его снова.
– Мы засыплем планеты Солнечной системы этими штуками! Вы же знаете, что про нас говорят в терранской прессе – там одна сплошная безобразная ложь! Что мы хотим захватить Сол, что мы отвратительные захватчики из дальнего космоса, чудовища, мутанты, уроды. Нам нужно что-то противопоставить их пропаганде.
– Ну, – сказала Джули, – треть из нас – мутанты. Почему бы не сказать себе правду? Вот мой сын, к примеру. Он же самый настоящий мутант.
Кертис взял ее за руку:
– Не называй так Тима, я не позволю!
– Но это же правда! – И она выдернула ладонь. – Были бы мы на планете Солнечной системы – в смысле, если бы не отделились вовремя, – мы бы с тобой оказались в лагере для интернированных! Сидели бы и ждали, когда нас… ну, ты понял.
И она яростно ткнула пальцем туда, где стоял сын.
– И никакого Тима у нас бы не было.
Из угла комнаты вдруг подал голос человек с острым лицом:
– Мы бы не оказались в Солнечной системе. Мы бы с ними порвали – сами! Без чьей-либо помощи! Фэйрчайлд к этому никакого отношения не имеет! Мы просто захватили его с собой. Пусть не забывают, кто есть кто!
Кертис мрачно оглядел говорившего. Рейнальдс, глава корпуса телепатов. Как всегда, пьян. Пьян и брызгает ядовитой слюной в адрес Нормов.
– Такое возможно, – решил не обострять Кертис. – Вот только сколько бы это заняло времени? Сдается мне, что прилично.
– И ты знаешь, и я знаю, почему Колонию еще не стерли с лица земли, – ответил Рейнольдс.
На раскрасневшемся от выпитого лице расплылась насмешливая и надменная улыбка:
– Сколько эти чинуши продержатся без Большой Макаронины и Салли, без вас двоих, без Корпуса и остальных? Не врите себе – не нужны нам эти юридические тонкости и бухгалтерские уловки. Мы победим не потому, что станем благочестиво кивать на какие-то там свободу, равенство и братство. Мы победим потому, что на Терре нет псиоников.
Обстановка в гостиной разом перестала быть сердечной и дружелюбной. Гости из числа Нормов сердито зароптали.
– Смотри, – сказал Фэйрчайлд Рейнольдсу. – Ты все еще человек. Да, ты умеешь читать мысли, но то, что у тебя есть такой талант, не значит…
– Не надо мне нотаций читать, – отрезал Рейнольдс. – Тупоголовые не будут мне указывать, понял?
– Ты забываешься, – тихо сказал ему Кертис. – Дождешься, что кто-нибудь тебе как следует врежет. Фэйрчайлд не сможет – глядишь, у меня получится.
– Ты достал меня – ты и твой Корпус, вечно суетесь, куда не просят, – прорычал Воскрешатель из
– Руки убери, – очень гадким голосом сказал Рейнольдс.
Упал на пол и разбился бокал, одна из женщин закричала и забилась в истерике. Мужчины дрались, к схватке присоединился третий, и в мгновение ока в середине комнаты закрутился целый вихрь обиды, злобы и возмущения.
Фэйрчайлд громко крикнул, призывая гостей к порядку:
– Бога ради, одумайтесь! Если мы будем драться друг с другом – нам точно конец! Неужели вы не понимаете – мы должны сообща делать дело!
Крик и шум улеглись не скоро. Бледный от злобы Рейнольдс протолкался мимо Кертиса, бормоча едва слышные оскорбления.
– С меня хватит, я ухожу!
За ним с непреклонным видом потянулись остальные Телепаты.
Машина быстро мчала их с Джули сквозь синеватую тьму. А в голове у Кертиса все вертелся и не желал забываться один пассаж из пафосного пропагандистского монолога Фэйрчайлда:
«Вам сказали, что победа Колоний будет означать победу псиоников над нормальными людьми. Но это не так! Отделение планировали и осуществляли не псионики и не мутанты! Мятеж представлял собой единовременную и спонтанную реакцию всех классов колонистов!»
– А вот интересно, – задумчиво проговорил Кертис. – А может, Фэйрчайлд ошибается. Может, псионики его контролируют, а он ничего и не подозревает. Но вообще, он мне нравится. Хотя он и дурак, каких мало.
– Да, он глупый, – согласилась Джули.
В салоне машины стояла густая темнота, и кончик сигареты вспыхивал в ней подобно яркому угольку разгорающегося гнева. На заднем сиденье спал Тим – его убаюкало тепло и урчание двигателя. За окном крохотной наземной машины проплывали бесплодные каменистые пустоши Проксимы III – бесконечные, туманные, чужие и враждебные. Изредка попадались возведенные человеком здания и проложенные им дороги, поля и элеваторы.
– Я не доверяю Рейнольдсу, – продолжил Кертис, прекрасно зная, к чему приведет этот предвиденный обоими диалог. Но он не хотел избегать разговора. – Рейнольдс умный, бессовестный и честолюбивый мерзавец. Его интересуют только престиж и статус – больше ничего. А вот Фэйрчайлд заботится о благе Колонии. И он и вправду верит в свободу и равенство и вообще все, что надиктовал в камни.
– Но это же чепуха! – презрительно бросила Джули. – Терранцы обхохочутся! Я еле выслушала все это – и каких усилий мне стоило не засмеяться, ты бы знал! А ведь – бог его знает, – но здесь на кону наши жизни!
– Ну, – осторожно сказал Кертис, понимая, во что ввязывается, – может, на свете есть Терранцы, наделенные чувством справедливости – в отличие от вас с Рейнольдсом.
И он развернулся к жене:
– Я знаю, что ты сделаешь, и ты тоже знаешь то же самое обо мне. Может, ты и права, и нам пора разойтись. Мы десять лет вместе – немаленький срок, когда чувства уже угасли. А кроме того, это не мы придумали.