Встреча на подсолнуховом поле
Шрифт:
Мирайн оказалась права и уже спустя чуть больше трех суток вдалеке показались очертания столицы; с холма, где они стояли, было видно, как сверкали в лучах утреннего солнца черепичные крыши, и отголосками доносился гул разговоров сотенной толпы и грохот повозок, переплетающийся с частыми выкриками. Город делился на четыре части, и казался Даше огромным, во много раз превосходящим Клеодерн. На окраине, отделенные рекой, были рассыпаны небогатые, маленькие дома, одна гостиница и несколько лавок.
Мирайн рассказала, что дальше, за мостом, расположен самый шумный сектор города, населенный
Лорэнтиу предложил остановиться в гостинице на окраине, чтобы отдохнуть, привести себя в порядок, а не заявляться в Лек, подобно нищим бродягам. С ним согласились, и вскоре они уже шли по широким улицам нижнего квартала, с хаотично разбросанными по нему небольшими домиками, крыши которых покрыты соломой или дранкой, промазанной варом. Дашу несколько ошарашила здешняя чистота; домики хоть и ветхие, но все же были ухожены, сразу видно, что о них заботятся и берегут, как и сами улицы, на которых не было ни мусора, ни грязи. Да и люди выглядели скромно, однако чисто и опрятно. И часто улыбались.
Даше было приятно, что они побудут здесь какое-то время. Язык в Сувере хоть и имел свой особый акцент, но почти не отличался от языка Диары, а так же еще трех королевств, – Лира, Ленийска и Сонра с небольшим участком Алькира, с которыми несколько столетий назад представлял единую империю.
Погода еще не устоялась, после холодов вновь потеплело, и на карнизах звенели, как бубенчики, тонкие сосульки. Гостиница оказалась одним из немногих здесь трехэтажным зданием с трактиром внизу, за барной стойкой которого суетилась немолодая женщина с собранными в высокий пучок мышинно-русыми волосами; в уголках ее губ и глаз залегли сеточки морщинок, придавая ей открытый и добродушный вид. Заметив вошедших, она широко улыбнулась, как говорится, не казенно от всей души, и приветливо помахала рукой.
– Обед или комнату? – она изучающе оглядела их. – Смотрю, долгий был путь.
– Это точно, – усмехнулся Тин, облокачиваясь на стойку. – Нам нужно две комнаты и для начала горячая ванна. Ну, а потом можно и обед, – он подарил ей очаровательную улыбку, от которой его лицо сразу преобразилось, смягчившись.
– Сейчас быстро сгоню мальчишек, натаскают воды. А вы пока комнаты осмотрите, сейчас не сезон для путников, так что у вас даже выбор есть. Эрия! – крикнула она, и тут же из двери, ведущей, по всей вероятности на кухню, выскочила темноволосая девушка. – Покажи гостям комнаты, а потом принеси в купальню свежие полотенца и мыло. Давай, дорогая, быстрее-быстрее.
Свободными оказались несколько комнат на втором этаже и почти все на третьем, где и было решено остановиться. Сами комнаты были небольшими, там едва помещалась кровать и небольшой комод,
Купальня оказалась позади основного здания в пристройке, просторная с большой деревянной лоханью, несколькими ковшами на грубо сколоченной скамье возле стены, на которой прибитый кусок жести служил зеркалом, и сливной решеткой на полу; в двери торчало несколько вбитых гвоздей для одежды. Ванна была полна горячей воды, а в углу стояло еще четыре наполненных до краев ведра, над которыми поднимался едва заметный бледно-сизый пар. Рядом с ковшами на скамье лежал новый кусок щелокового мыла и грубая щетка.
Сняв истрепавшуюся за время перехода одежду, Даша испытала облегчение и вознесла молчаливую благодарную молитву, что никто не завелся в волосах, краска с которых уже почти смылась. Через четверть часа девушка почувствовала себя чистой и посвежевшей; завернувшись в одно из полотенец, она устроилась на скамье, принявшись расчесывать спутавшиеся после купания волосы. Мирайн, примостившись, на бортик ванны, пыталась щеткой стереть грязь с ладоней, изредка морщась от неприятных ощущений; узорчатая татуировка отчетливо выделялась на ее светлой коже и невольно притягивала взгляд.
Тем не менее, Даша заметила кое-что еще, крайне ее обеспокоившее: вдоль спины тянулись серебристые ниточки старых шрамов, неприметные, но покрывающие и бока, и плечи женщины, местами они виднелись и на бедрах. По сути, она ведь, и вправду, ничего о ней не знает, даже родной страны. Хотя, если учесть, что она проходила обучение в храме целителей Хваара, расположенном на юге Уэйта, то, вероятнее всего, является соотечественницей Лорэнтиу, возможно, что они из одного края или даже города.
Некоторое время поборовшись с желанием расспросить подругу, девушка все же пришла к решению, не пытаться насильно вытянуть историю ее жизни. В конце концов, Мирайн не сделала ничего плохого, напротив, поддерживала ее все это время и помогала, а нежелание говорить о своем прошлом можно понять: сама Даша тоже не была бы рада подобным расспросам. Слишком больно было еще вспоминать прежнюю жизнь и, возможно, навсегда оставленных в ней людей.
Ополоснувшись в последний раз, Мирайн мельком поглядела на себя в зеркало и, обтершись, накинула взятое с собой простое платье, последовав за уже одевшейся и ждущей ее Дашей. В трактире было почти пусто, только за крайним столиком дремал пожилой мужчина. Мирайн живо принялась за разговор с барменшей и вскоре уже знала, что та владелица этой гостиницы, у нее есть три сына, один из которых помощник кузнеца в городе, а двое других, помладше, помогают ей здесь. Мужа давно нет, тот сбежал с какой-то проезжей девкой и так и сгинул, о чем, по словам Нары – как звали трактирщицу – она ни малость не жалеет.