Встреча на старой энергоцентрали

Шалимов Александр Иванович

– Это очень нехорошо, дядя Филипп, - слышал я голос Ксанты.
– Ведь вы уже пять минут совсем не слушаете, что я вам говорю.

Я смутился и развел руками.

– Прости, Ксанта. Немного задумался. Со старыми людьми это бывает...

– А вы совсем и не старый, - сказала она, - не глядя на меня.
– Вам самое большее восемьдесят лет.

– Эх, девочка, если бы было восемьдесят! Но дело не в этом. Я хочу задать тебе один вопрос. Очень трудный вопрос. Скажи мне, как по-твоему, что для человека самое главное?

–

Ну, это совсем просто, - улыбнулась Ксанта.
– Самое главное для человека, чтобы он был счастлив. А для этого он только должен делать счастливыми Других.

– Гм... Пожалуй, ты права, это действительно просто... Никогда не подумал бы, что все на свете так просто... Ну, что мы будем делать теперь?

– Теперь надо выпустить киберов. Наверно, им надоело сидеть выключенными. Пора им браться за работу.

Мы зашли в низкий стеклянный домик, похожий на оранжерею. Там рядами стояли смешные коротышки - киберы - целый взвод работяг, задача которых состояла в поддержании порядка на территории поселка и энергоцентрали.

Ксанта приветствовала всех, как старых знакомых. Включая их по очереди, она одного похлопывала по блестящему никелированному плечу, другого гладила по отшлифованной яйцевидной голове, третьему шептала что-то в раструб звукоприемника. Включенные киберы начинали шевелиться, нетерпеливо притоптывали маленькими лапками, расправляли похожие на грабли механические руки и деловито бежали по своим, очевидно хорошо им известным, делам.

Бука, сидя у входа в стеклянный домик, критически оглядывал каждого выбегающего кибера, словно проверял, в порядке ли тот и готов ли к выполнению задания.

– А ты, маленький, иди собирать сухие листья, - говорила Ксанта очередному киберу, - их много там на дорожках. Ночью был сильный ветер. Теперь с каждым днем опавших листьев будет все больше. Ты пойдешь убирать пыль в домиках, - наставляла она следующего.
– Хорошо убирай. Потом дядя Филипп все проверит... Вообще-то они знают, что им делать, - сказала Ксанта, поворачиваясь ко мне.
– Они все настроены... Просто я с ними разговариваю, чтобы им было веселее. Они скучают тут по ночам одни. А работы сейчас совсем мало. Когда работы мало, всегда очень скучно, правда, дядя Филипп?

Я кивнул.

– О, у тебя опять насморк, малыш, - обратилась Ксанта к очередному киберу.
– Понимаете, дядя Филипп, этот малютка проверяет все трубы и краны. Вот у него каждый день много дела. Ему надо обежать весь городок. Наверно, он переутомился... Уже несколько дней у него из носика капает что-то. Вот видите...

– Наверно, со смазкой не в порядке, - сказал я.
– Надо будет потом посмотреть.

– Так пустить его?
– спросила Ксанта.

Но включенный кибер, не дожидаясь разрешения, выскользнул из ее рук и торопливо заковылял к выходу.

– А эти уже не могут работать, - грустно сказала девочка,

указывая на целую группу киберов, сиротливо сбившихся в углу.
– Они очень старенькие. Их настраивал еще мой прадедушка. Потом они разрегулировались. Вот этот, например, самый большой, если его выпустить, пробежит немного, попрыгает, перевернется и болтает лапками в воздухе. А он умел ремонтировать дорожки, счищал старую краску на стенах и наносил новую. И еще много чего умел... А вот теперь никто из наших наставников не умеет его самого починить. Мой прадедушка сумел бы, но он...
– Ксанта тяжело вздохнула и умолкла.

– Значит, твой прадедушка работал тут?

– Да, он был управляющим заповедника, как теперь вы... Но весной доктор послал его лечиться в Москву. И дедушка больше не возвратился. Мама говорила, что из Москвы он опять уехал на Алеутские острова, но она не хотела сказать, когда он вернется. И с ним нельзя поговорить по видеотелефону... Я думаю, что мой прадедушка просто умер, - грустно закончила Ксанта и опустила глаза.

– Ну, что за мысли, - возразил я.
– Теперь люди живут долго. Прадедушка еще приедет. Пройдет годик-другой - и он вернется. Вот увидишь...

– Не знаю, - тихо шепнула Ксанта.
– Ведь взрослые не всегда говорят нам правду... А мы уже большие. Через год весь наш класс уедет из Серебристого Лебедя. Нас повезут далеко на запад, к подножию гор Тянь-Шаня. Там будем жить и учиться дальше, до окончания общей школы. А сюда приедет новая группа малышей.

– Значит, здесь у вас, в Серебристом Лебеде, только школа первого круга?

– Да. Первые четыре класса. И мы с Марой сейчас в самом старшем. Второй круг мы пройдем в Средней Азии.

– И вам не жаль будет расстаться с Серебристым Лебедем?

– Жаль, конечно. Но там, куда мы поедем, тоже будет очень интересно. Человек не может оставаться всегда на одном месте.

– Ты права, Ксанта. Вот и я... Работал в Антарктиде, потом в Гренландии, а теперь...

– Я знаю, - шепнула девочка.
– Нам говорила наставница. И мы очень гордимся, что будем здесь вместе с вами. Вы расскажете нам о том, что видели и знаете? Не правда ли?

– Расскажу, если это будет вам интересно.

– О, очень!..

Послышались мягкие шаги. В стеклянный домик неторопливо вошел Бука. Он осторожно нес в зубах уже знакомого мне сопливого кибера. Бука держал кибера за выступ кожаного воротника и всем своим видом выражал откровенное отвращение. Кибер вяло шевелил лапками. Из его длинного с раструбом носа в два ручья текло прозрачное масло. Бука положил кибера у наших ног, сел рядом и принялся посматривать то на нас с Ксантой, то на кибера. На кибера он глядел с явным неодобрением.

– О-о, - печально протянула Ксанта.
– И этот совсем расхворался. Бука приносит только тех, которые не могут работать...